Она улыбнулась просто чарующе, почти пропела сладеньким голоском:
— Ах, Рич… У женщины должны оставаться какие-то тайны! Иначе станем вам, мужчинам, совсем неинтересны.
— С такой фигурой? — изумился я. — Не смеши. В общем, ответ утвердительный.
— Утвердительный в смысле, — уточнила она, — едешь к императору?
— Да, — подтвердил я. — Не сейчас, правда. А в том смысле, что ты императору близкая родня. Другому бы он не доверил столь важные миссии. И немалую власть. И важные рычаги.
Она вздохнула:
— А простому человеку, благодаря своим талантам выдвинувшемуся из народа?
— Все можно доверить, — согласился я, — но не такую самостоятельность в принятии решений. Ладно, не хочешь признаваться, не признавайся. Но мы оба знаем, что я тебя расколол, отважная ты моя Мата Хари!
— А кто это? — спросила она. — Ладно, догадываюсь… Она красивая?
— Бесподобно, — заверил я. — Могла бы, наверное, даже с тобой потягаться, но, увы, схвачена и казнена. Что печально, но закономерно.
Она посерьезнела, посмотрела с вопросом в глазах, есть ли какой-то намек и на нее, или же это я просто так, хотя этот Ричард ничего не говорит просто так, даже когда вроде бы беспечно ляпает языком, как корова хвостом, совершенно не заботясь о впечатлении.
— Рич, — спросила она тихонько, — что ты задумал? Я никогда тебя не видела таким серьезным!
— Спасаю мир, — ответил я.
Она кивнула, даже не улыбнувшись:
— Это я знаю. Но сейчас что-то иное.
— Милая моя шпионка, — сказал я и отечески поцеловал ее в лоб. — Кое-что я держу, как ты уже поняла, даже от своих лучших друзей в тайне. Так что извини. Узнаешь, когда все получится.
— Или не получится, — проронила она.
— Тоже может быть, — согласился я. — Утешает то, что я об этом уже не узнаю. Фужер вина на дорожку?
Она поняла меня правильно, улыбнулась, легко соскочила с моих колен.
— Хорошо бы, но тороплюсь, дорогой. Рассчитываю во дворце императора выпить с тобой по большой чашке твоего странного напитка. Или не возжелаешь меня признавать?
— Тебя да не возжелаешь? — спросил я.
Она улыбнулась и легко выскользнула из кабинета, но мне почудилось, что уже на пороге истончилась, превращаясь в некий дымок, так что в коридоре могли вообще не увидеть такую гостью их сюзерена.
Я вскочил, не в силах сидеть, прошелся по кабинету от стены до стены. В ситуации с ангелами чувствую себя замарашкой-подмастерьем деревенского кузнеца в самом захудалом селе на краю мира, когда вдруг узнает, что он, оказывается, единственный законный наследник на трон королевства. В таких случаях трусливый дурак обычно долго отказывается, его уговаривают, тащат и пинают заинтересованные лица, всячески помогают ему вернуть трон, а себе высокие места возле трона.
