— Да! Да!
— Значит, меньше и работы!
— Ну что же делать?! Есть работа пока немножко.
— Почему бы в строительство вам не податься?
— Таджики, азербайджанцы, молдаване всё берут.
— Так это в Москве, а вы же в Иванове!
— И здесь такое! Вот если ты начальник, а мы, цыгане, тебе говорим: «Построим, что нужно, за десять тысяч». А таджики эти придут и скажут: «Мы ту же работу за семь тысяч сделаем!» Кого ты выберешь?
— Почему бы вам не сделать за семь?
— Это нам невыгодно.
Задирают нос. Пока не прижало. Но все к тому, что скоро прижмет. Времена богатства и изобилия для котляров миновали. В таборах происходит социальное расслоение — одни нищают, другие держатся, третьи шикуют. Это мало способствует сплоченности общины. Основной принцип — «Спасайся кто может». Каждый сам по себе. Но это означает — конец общине.
Шесть часов вечера. Червонец вернулся домой с работы. Он ударно вкалывает на пилораме — работа тяжелая, в поте лица, но платят неплохо. Покупного леса мало; пилят ворованный, который привозят сюда с Вологодчины и — реже — с Костромщины[34].
Подходит Капуста — это высокий и стройный парень с красивым лицом и умным, элегантно-ироничным взглядом. Меньше всего он похож на Капусту!
— Дача не нужна? — предлагает он. — Триста метров от московской трассы. Семь соток, дом…
— У меня дача есть.
— Продай ее мне.
Капусте без разницы — покупать, продавать! Лишь бы сделки вертелись одна за другой — тогда у Капусты будет повод гордиться!
В знакомых кумпаниях над мустафони принято подтрунивать — у них, мол, там «целый огород»: Капуста, Редиска, Помидора, Свекла, Перчик, Дыня, маленький Киви. Из горячих блюд есть Жаркое, Борщ… Но это не клички! Это имена — естественно, не те, которые стоят у них в документах, а те, под которыми этих людей знают в обособленном цыганском мире.
Клички накладываются уже поверх. Например, по паспорту парень Станислав, по имени — Стэво, а по кличке Червяк (за высокий рост, тощее сложение и дурной характер). Или Руслан — Гого — Композитор (за то, что сочиняет собственные песни). Или Александр — Ристо — Губошлеп. Классическая схема.
— Клички у нас даются как в уголовном мире, — объясняют котляры. — За что-то конкретное. Если не за что, клички нету.
Есть Лопоухий, есть Соловей (хорошо поет), Курица (за глупость), Канхало — «Колючий» (за жесткий характер), Кокана — Упрямая. Или — Фантомас (за нестандартную форму головы), Бахталó — «Счастливый».
— Работаем! Работаем! — подбодряет Греко своих людей. Они разбирают на цветмет движки, каждый из которых полтонны весом, — шуруют ломами, стучат молотки, долото идет в ход.
