Подача энергии и частое, взволнованное человеческое дыхание сказали Остину о многом, еще прежде, чем он сумел включить видеокамеры, встроенные в металлопластиковый череп.
Системы ночного видения, включившиеся, как только рассудок осознал плотно обступающий мрак, разогнали тьму, позволяя камерам снять четкое, контрастное изображение.
От его прежнего тела остался лишь эндоостов.
Рядом стояла девочка лет десяти, ее неправдоподобно большие глаза, выделяющиеся на худом, бледном личике, смотрели на Остина со смешанным выражением ожидания и запоздалого страха.
«Я, должно быть, ужасно выгляжу…» — первая осознанная мысль окончательно вернула память об ощущениях, и он машинально задействовал сервомоторы, чтобы не пугать ребенка видом неестественно запрокинутой головы…
Она взвизгнула и попятилась, уловив движение ожившего сервомеханизма.
Теперь звуки резанули уже по нервам девочки. Она не думала, что станет так страшно, когда андроид внезапным рывком вернул голову в нормальное положение, а за имитацией глаз тускло зардели источники инфракрасной подсветки, у которых сбилась настройка длины волн…
Жуть.
Однако хрипловатый, надтреснутый голос, вслух произнесший фразы, до этого существовавшие лишь в ее мысленном общении со своим внутренним «я», окончательно перевернул устоявшееся мировоззрение, заставив Джуну на миг горько пожалеть о содеянном: звуки били наотмашь, даруя стылую новизну восприятия, и она не сразу разобрала смысл произнесенной им фразы, настолько ее напугал синтезированный голос поврежденной аудиосистемы андроида:
— Не бойся меня. Я друг.
Окраина мегаполиса. Три месяца спустя…
Шел дождь.
Стена мороси наискось падала в ущелье улицы, свет сиротливого фонаря, державшегося «на честном слове», под порывами ветра бросал блики на стены зданий, зияющих пустыми глазницами оконных проемов, забавлялся гротескными тенями, создавая текучее, изменчивое пространство.
В глухой ватной тишине, нарушаемой лишь монотонным шелестом падающих капель, внезапно раздался резкий звук: протяжно скрипнул открывающийся люк и две фигуры выбрались в узкую расселину улицы.
Первым появился андроид, явно знавший лучшие времена, — под тщательно заштопанной, подогнанной по размеру одеждой, все же проблескивал тусклый блик металлопластика, непокрытая голова сервомеханизма выглядело жутковато, — рельефная имитация глаз по-прежнему зловеще подсвечивалась неярким, но ясно различимым красноватым сиянием.
Удерживая массивную крышку люка, он помог выбраться из кромешной тьмы подземных уровней девочке.
