В Прямилове было нечто упрямое. Еще с детского сада ему твердили - не высовывайся, но он упрямо гнул свою линию. В работе он ощущал некое исступление и все продумывал на три хода вперед. Коля ни в чем не уступал своим сверстникам. Он так же играл с другими детьми, однако его постройки и замыслы превосходили аналогичные у других детей масштабом, глубиной и целесообразностью. Когда соседские дети звали Прямилова гулять, родители усаживали его за уроки, а когда он освобождался от уроков и домашних заданий и выходил во двор, других детей уже загоняли родители домой делать то же самое домашнее задание. Коля оставался один, но одиночество не пугало его. Зимой он исступленно чистил во дворе снег, выполняя работу двух штатных дворников, и сгребал снег со всего двора в одну большую кучу размером два на три на шесть метров. Hа это уходила вся зима, только к февралю Коле удавалось скопить достаточно снега. Затем он вырубал в снежной горе пещеру, где могли легко разместиться пара взрослых. В стенах Прямилов вырубал окна и вставлял туда стекла. Ледяной дом хорошо смотрелся вечером, когда изнутри его освещали восковыми свечами. Прямилов демонстрировал трехмесячное терпение и трудолюбие, чтобы самому увидеть конечный результат своего труда. Такое встречается у детей крайне редко.
Коля впитывал в себя все, что было в окружающем его мире. Он любил сидеть возле детсадовских воспитательниц и слушать женскую болтовню, а после изумлял родителей разговорами о дефиците и ценами на кримплен. Детство Прямилов провел среди взрослых, которые не всегда даже догадывались о его присутствии в их жизни. Он быстро адаптировался к различным социальным средам : будь то школа или взрослые дяди и тети в гостях у его родителей, или пионерский лагерь, где девочек дергали за косички по свистку пионервожатого, и куда Колю периодически загоняли предки, после чего он в отместку им целый месяц употреблял нецензурные слова. Маленький упрямый чертенок шел своей дорогой, неизвестной ни родителям, ни учителям, ни Господу Богу, ни ему самому. Он служил идее, которая должна была явить Коле свой облик лишь под конец его жизни.
Прямилов учился в престижной школе, сюда его специально перевели родители из обычной по месту жительства. Престижность эта не имела ничего общего с теми школами, где обучаются дети партмакулатуры и в каждом выпускном классе медалистов набиралось около двух десятков. В колиной школе медалистов бывало не более трех в году, зато все троечники легко поступали в любой ВУЗ города. Учителя дрючили учеников по всем предметам. Особенно сильны были химия, физика, география, история и литература. Знания соответствовали оценкам. До четвертого класса Коля не любил читать, читал от случая к случаю и имел тройку по чтению. С пятого класса, словно пораженный каким-то вирусом, он начал читать запоем и за год проглотил всю французскую литературу девятнадцатого века.
