А знакомый продолжал:
– Представь, что есть в этом мире НЕЧТО, что может тебе помочь, а ты от этой помощи отказываешься, и твое упрямство доведет тебя просто до смерти. Но если призовешь это НЕЧТО к себе в помощь и признаешь его Богом, то будет у тебя три варианта развития событий.
Первый – ничего не произойдет, и утвердишься ты в своем неверии.
Второй – тебе станет еще хуже, и поймешь, что лучше бы ты этого не делал, и не будешь впредь никогда этого делать.
Но может оказаться третий вариант: все твои беды будут позади, и в первый раз за много, много лет получишь ты успокоение и поймешь, что такое счастье человеческое, и принесет тебе его Бог за заслуги твои, за гордыню отброшенную, за признание Его.
Просто так сказал, без надрыва и агитации, и, оставив на столике молитву «Отче наш», пошел своей дорогой. Долго сидел я и думал, долго сосредоточивался и размышлял, а также вспоминал, кто раньше меня к Богу пришел из таких же атеистов, как и я сам, и список оказался большим. Тогда решил я вспомнить того, кто из моих знакомых воинствующих атеистов еще к Богу не пришел до сих пор. И получилось, что остался я в одиночестве.
Грустно мне стало как-то, тоскливо, и решил я сначала молитву простую выучить и посмотреть, что из этого получится.
Молитва маленькая, думал, за час одолею, а вышло – за неделю выучить не смог. Как же так, с двумя высшими образованиями, три специальных – а маленькую молитву выучить не могу, что за наваждение? В первый раз со мной такое. Размножил я ее сам и положил в разных местах и с собой носить начал всюду, и на вторую неделю стал рассвет перед глазами подниматься. ВЫУЧИЛ. Слава богу, дошло наконец.
А потом был поход в храм, но не полюбопытствовать, а познакомиться и принять Бога в сердце свое.
Как слепой зашел в Божий дом, и как ребенок там заплакал, и стал я просить о прощении, и легко и радостно стало на душе.
И не сожалел я, что сорок лет в потемках ходил, а возрадовался, что наконец-то наша встреча состоялась, моя с Отцом Небесным.
Конечно, мне повезло неслыханно, что я был на свободе, не был прикован к больничной койке, разум мой не был затуманен, не был я наркоманом, не был и алкоголиком, не был бездельником или альфонсом, а ведь могло быть все по-другому. Мне кажется, еще чуть-чуть, и полетело бы все в тартарары, еще бы одна капелька гордыни – и чаша была бы переполнена.
А ведь когда я все имел и счастье хлестало через край, ведь мог же сделать то же самое, и не нужны были все эти испытания. Но нет, нравится нам помучиться, пострадать, у самих себя время бесценное украсть, поиграть в игры смертельные. Как часто самое простое и доступное, предназначенное для нас, мы не используем и даже пренебрегаем им.
