Всеслав тронул ногой коня, выехал из строя вперёд.
— Чего тебе надо? — отозвался он, останавливаясь, чтобы не подъехать слишком близко. А и непочто. И без того много чести. — Кто ты такой?!
— Ты хочешь воевать со мной и не знаешь, кто я такой?! — захохотал литвин.
— А мне непочто! — возразил Всеслав. — Это ж ты к нам приволокся, хоть и не звали мы тебя! А я у своих ворогов назвища не спрашиваю — была бы шея только, чтоб мечом рубануть!
Литвин тоже остановил коня — саженях в двадцати от Всеслава. А и не стар ещё, — отметил про себя полоцкий князь, разглядывая светло-русые волосы и длинные вислые усы литовского князя. Тот приехал с непокрытой головой, а клёпаный шелом (тоже словенской работы!) держал в левой руке. Князь литовский и впрямь не был старым — лет сорок, не больше. А то и сорока-то ему не было.
— Это ты здешний кунигас, которого Всеславом кличут? — высокомерно бросил литвин, глядя поверх головы Всеслава Брячиславича.
— Положим, я, — не менее высокомерно ответил полоцкий князь. — И что с того?
— Я тоже кунигас у своих нальшан! — в голосе литвина появилась сварливость. — Мои воины зовут меня Скирмонтом Неустрашимым! Я главный в этом походе!
— И что с того?! — повторил Всеслав, начиная терять терпение. Он уже и без того догадывался, чего именно хочет от него Скирмонт, но ждал, чтобы тот сам сказал об этом.
— Выходи на поединок, криевс! — Скирмонт рубанул воздух рукой. — Ты меня одолеешь — мои воины полон отдадут и уйдут. Я тебя одолею — вы нас с полоном выпустите!
Дружина сзади зароптала, возмущённая наглостью литвина, а Всеслав расхохотался.
— Э нет, Скирмонте, так не пойдёт! Биться с тобой я согласен, а вот условия будут иные!
— Почто это? — насупился кунигас.
— А потому — не ты меня окружил, а я тебя, не моей рати гибель грозит, а твоей. Потому и условия ставить буду я! Коль ты меня побьёшь, то мои вои тебя так и быть, пропустят, но весь полон тебе придётся отдать. А коль я тебя побью, так тогда вся твоя рать в полон пойдёт!
— Ну тогда насмерть биться будем! — задорно, совсем уже по-мальчишески, выкрикнул Скирмонт, однако в голосе у него прорезалась неприязнь, мало не ненависть.
— Насмерть так насмерть, — процедил Всеслав закаменелым ртом.
Поединок вождей — дело непростое.
Поединок вождей — это единоборство самих богов в людском обличье, это древний бой самого Перуна со Змеем. Это бой воплощённого духа всей рати в лице его предводителя!
Вестимо, Всеслав и Скирмонт бились не голыми руками и не в первозданной наготе, любимой богами.
