Наконец, молчание прервала внучка. Не отпуская руку брата, за которую давно держалась, она спросила почти одними губами:
— Дедушка, а что потом?
— А потом — суп с котом, — ответил дед присказкой, всегда смешившей внуков. Но подхваченный потоком собственной памяти, продолжал:
— Нас разделили на группы и долго водили через очень светлые комнаты. Мы проходили через какие-то лучи и смотрели в глазки каким-то приборам. Потом… потом нам что-то вкололи в вены, и мы крепко уснули.
А проснулись уже на кораблях в начале Большого пути. Весь он был похож на длиннющий сон. Нас постоянно кололи чем-то умные автоматы. В перерывах между снами мягкие механические лапы нас выталкивали в просторный зал с тренажёрами. Убедительный голос, которого невозможно было ослушаться, говорил, что надо делать: бежать по крутящимся дорожкам, подтягиваться на турнике, выполнять упражнения, которые показывал с экрана весёлый ненастоящий мальчик. Потом — кормление через трубочки, вылезавшие из специальной стены, примерно такой же туалет. И снова — уколы и сон, которому, казалось, не будет конца…
В этом бесконечном забытьи мы видели много снов о нашем прошлом и ни одного — о нашем будущем. Мы стали, как призраки, — с телом, которому не давали окончательно раствориться в неизвестности. В наши спящие мозги время от времени вливали какие-то цифры и факты; наши руки и ноги подёргивались по каким-то программам, запоминая нужные навыки на мышечном уровне.
А потом (нам показалось — прошла целая вечность) было Большое Пробуждение и Прибытие сюда… Вряд ли, я смогу описать вам, дети, как это было… Впервые после того, как нас подобрал в городе гидромобиль организаторов, мы увиделись с Прохором. Оказалось, что мы были на одном Корабле. Вместе с ним и с другими мы всё здесь начинали. Ну это, наверное, вам уже рассказывали в Музее Освоения…
— Да, да, дедушка, конечно, — заторопился мальчик, — но всё-таки расскажи…
— Как-нибудь в другой раз, — сурово ответил старик. И тут же, смягчаясь, чуть улыбнулся, посадил девочку на колени, погладил по голове мальчика.
— Что-то я устал, мои хорошие. Надо бы прилечь, вздремнуть, пока родители ваши с работы не вернулись…
Но внук, кажется, не собирался так просто отпускать деда.
— Дед, ну скажи ещё только одно, — мальчик даже сложил молитвенно руки, — что случилось с твоей Родиной?
Старик скривился, задвигал скулами, словно этот вопрос принёс ему физическую боль. И ответил глухо:
— Последний из Кораблей прибыл уже давно: лет сорок назад. В нём все были больные — никто потом не выжил. Болезнь, которая при нас ещё в городах началась, там чуть ли не во всех людях уже внутри была. Говорят, что элитники её запустили в своё время, чтобы от лишних людей избавиться. А она в итоге до их слуг-организаторов дошла, и к ним подползать начала, через все стены их невидимые. Даже, говорят, на машины их перекинулась как-то…
