— Гой еси, витязь, — по-доброму улыбнулся старик. — Не устал ещё по лесу-то блуждать? Ась?
— Не устал, — хмуро сообщил кметь. Что-то ему было не по нраву в этом старике. А вот что именно…
— Не дозволишь ли с тобой идти, витязь? Дорога длинная, а одному в таких лесах страшновато. А у тебя вон какой меч да силы пудов десять… меня же, сирого, всяк зашибить норовит.
Хитрил старик, видно было.
— Ладно, — протянул Волчар, всё ещё сомневаясь. — Пошли. Но смотри — отстанешь, ждать не буду.
Старик, на удивление, шагал быстро, и ни на миг не смолкал, хотя говорил что-то неразборчивое и не совсем понятное, часто пересыпая свои слова шутками.
А ощущение тревоги всё росло.
И вдруг Волчар понял. Зипун на старике был запахнут справа налево, верёвка обвязана левым концом поверх правого, оборы лаптей замотаны противосолонь! Леший?!
— Так куда мы идём-то? — внезапно спросил Некрас у болтливого старика.
Тот вдруг с нестарческой прытью отскочил в сторону.
— Догадливый! — прошипел он неприязненно, потом вдруг засмеялся-задребезжал, шагнул за куст чапыжника и пропал.
Всё опричь вдруг дрогнуло и поплыло, лес исказился и вновь выпрямился. Теперь Волчар стоял посреди небольшой поляны, окружённой густой стеной ельника. А под развесистой широколапой ёлкой виднелся «ведьмин круг» — цепочка мухоморов. Завёл-таки, нечисть лесная.
Из-за ёлок раздался довольный смешок. Волчар плюнул в ту сторону, огляделся. Что ж делать-то… Кабы знать ещё, с которой стороны пришли.
Ага! Волчар сбросил сапоги, надел правый на левую ногу, а левый — на правую, стянул кояр, вывернул его наизнанку и опять надел. И двинулся к востоку.
Что-то незримое мешало идти, но с поляны той Некрас всё же выбрался. Когда солнце окончательно скрылось за окоёмом, под его ногами вновь была тропинка.
Спать кметь лёг прямо на краю тропинки, завернувшись в плащ и проведя опричь себя обережный круг.
4
Зоряна бежала по лугу со всех ног, звонкий смех гулко отдавался в ушах… а над лесом вдруг не пойми отколь, клубясь, выкатывалась чёрно-лиловая туча, за которой, расширяясь кверху сияющим серебряно-стальным лёзом, подымался в гибельном замахе огромный…
— Меч! — крикнул Волчар, проснулся и вскочил, как от удара в набат. Огляделся, выматерился шёпотом. Трава опричь была примята, будто семья кабанов жировала, бока болели нещадно.
По спине кметя вдруг побежали мурашки — так беспечно спать в глубине древлянского леса, где издревле невесть кто водится… ОНИ не враги человеку, ОНИ просто другие… но не дело человеку жить там, где ОНИ хозяева. Да и нежити в этих лесах наверняка полно. А уж вчерашняя дебрянь всякой нежити стоит, от той хоть обережный круг провёл…
