Высокий и неслабый парень, смуглолицый и черноволосый. Длинный чупрун спадал по бритой до синевы голове к правому уху, усы спадали ниже твёрдого и голого, как колено, подбородка с глубокой ямочкой. Серые глаза смотрели твёрдо и с прохладцей, прямой хрящеватый нос пересекал белый ровный шрам.
— Ладно, сестрёнка, вдосыть хвастать, — обронил, что-то поняв, Волчар. — Да и не кормят соловья баснями. Пошли, поедим, что боги послали.
А слуги уже таскали на стол снедь, и было видно, что боги ныне послали детям Волчьего Хвоста хоть и немного, а не жалея: наваристая уха из осетрины, печёная вепревина на рёбрах, взвар из яблок и груш и пахучий ржаной квас.
Несколько мгновений они только молча насыщались, потом Зоряна почуяла, что сей час от сытости заснёт. И почти одновременно Некрас отвалился от стола и откинулся к стене, подняв к губам глиняную чашу с квасом.
— Хорошо-то как, о боги, — вздохнул он, глотнув как следует.
— Да ты ж спать хочешь, Зорянка! — всплеснула руками Горлинка, видя, что у дочки чародея сами собой закрываются глаза — впору лучинки вставлять, — и замахнулась на брата. — У, волчара, загонял девочку совсем!
Хором Горлинки был небольшим — сажени две в длину и полторы в ширину. Две широкие лавки вдоль стен, небольшой стол, столец, два высоких сундука и три полки на стене, до отказа забитых книгами.
Завидя полки, Зоряна негромко присвистнула и, тут же ударив себя по губам, прошептала:
— Прости, батюшка домовой.
Горлинка засмеялась и принялась застилать постели.
— Я, вообще, к вам сюда ненадолго, потом к отцу вернусь, в Киев, — сказала Зоряна, но дочь Волчьего Хвоста её уже не слушала.
— Я тебя могла бы и в ином хороме уложить, да там неубрано гораздо, а я ныне не успела за всем уследить, — тараторила она, а гостья под её слова вновь начала дремать.
Она уже почти не слышала, как Горлинка толкнула её на постель, в полусне стаскивала одежду. А вот когда голова коснулась подушки, сон, словно по волшебству, прошёл, сгинул невесть где…
Не спалось — Волчар выспался днём дома. И предчувствие какое-то томило, словно ждал чего-то.
И думалось в ночной тишине хорошо. А дума была тяжеловата.
Некрас по наузу уже понял, что пробираться за Рарогом надо на полночь, а вот каким путём? Водой — нельзя. Уже завтра все на Подоле и на вымолах будут знать про то, что случилось. Про то, что воевода Волчий Хвост отъехал от великого князя и не просто отъехал, а мало не ратным. И тогда вартовые на вымолах могут проявить усердие не по разуму. Стало быть, надо ехать горой. На полночь? Через древлян?
