Воевода глянул на него мрачно, и усмешка сбежала с лица Некраса.
— Ты когда сегодня домой-то явился? — и, не дожидаясь ответа, Военег захолодил голос. — К третьим петухам, небось?
— К первым.
— Тебе сей час не об игрищах, а о службе надо думать! — повысил голос Волчий Хвост.
Некрас глянул на отца вприщур:
— А я что, в службе последний?
Волчий Хвост смягчился:
— Нет, не последний, — помолчал. — Ладно. Отоспался? Вот и добро. В Детинец-то едешь ныне?
— Нет. Ныне обойдутся и без меня, Добрыня меня отпустил.
— Добро, — повторил воевода. — А я поехал. А то Владимир свет Святославич небось уж опять пир закатил.
Он вышел из горницы, нарочно не замечая удивлённого взгляда Некраса.
Ему меня уже не понять, — с горечью думал Волчий Хвост. — Мы были иными, не такими, как они. Владимировы кмети да гриди только пируют да похваляются, а поколение Волчьего Хвоста лишних слов на ветер не бросало, зато от Козарии ныне ни слуху, ни духу. Князя Святослава Игорича Волчар помнит плохо, хотя гибель Ярополка помнить должен. Но одно дело — знать князя понаслышке и понаслышке же ведать об его гибели, а другое — знать князя в лицо, служить ему и узнать об его гибели из первых рук. А Некрас и Ярополку-то не служил, ему и было-то в ту пору всего лет пятнадцать.
Волчий Хвост вышел на крыльцо, конюший уже вёл ему коня. Кивком воевода велел отворить ворота, вспрыгнул в седло и ткнул коня каблуками. Старшой дружины Самовит уже был в седле и ждал воеводского приказа.
Ворота отворились. Улица под вопль Самовита и конский топот рванулась навстречу.
Дверь отворилась, и в лицо ударил густой запах человеческого жилья, горячих мужских тел, жареного мяса, грецких, индийских и агарянских приправ, вина, мёда и пива. Волчий Хвост поморщился, но через порог всё же переступил, — князь звал, и негоже было пренебрегать. Самому ему ни прибыток, ни почести княжьи уже были не нужны, хоть вроде бы ещё и не стар. Да только… жаль службу княжью оставлять, да и Некрас служит, невместно ему будет на службе без отца-то. Сыну почёт по отцу идёт. Уйди сей час Военег Горяич, и… соперники по службе Некраса, вестимо, не задвинут, а только ему всё одно станет труднее.
По столу можно было скакать верхом в полном вооружении, пожалуй, даже двум всадникам можно было бы разминуться. Князь сидел в голове стола на высоком кресле — первый среди равных… Резное деревянное кресло не хуже трона грецких василевсов, только золота и самоцветов на нём нет. Подумав так, воевода Волчий Хвост усмехнулся про себя, — а видел ты его, тот трон? Не довелось… А мечта была и у него, и у Князя-Барса, на пороге стояли… да только поблазнила мечта, да не далась. Проживи Святослав ещё лет десять-пятнадцать…
