— Пойдем, — уныло согласилась Полина и, сгорбив плечи, поплелась к воротам.
Обход соседей мы начали слева. То есть с дома четы пенсионеров-учителей. Проходя по переулку, я обратила внимание, что этот домик был глубоко довоенной постройки, улицы своим фасадом он категорически не оживлял, и, видимо, только благодаря облупившимся, но каменным стенам черные риелторы не спалили его напрочь и не отселили учителей в новостройку на окраине.
Видимо, в расчете на нечистоплотных бандитов-риелторов на воротах висело объявление: «Будьте осторожны, во дворе необычайно злобный кобель». Стиль объявления сразу выдавал в хозяевах людей приличных и образованных.
Полина нажала на звонок, я приободрила ее незаметным, легким пинком, и она вроде как улыбнулась.
— Инга Валерьевна! Откройте, пожалуйста, это Полина!
Громкие шаркающие шаги не заглушил даже остервенелый лай «необычайно злобного кобеля». Инга Валерьевна оказалась моложавой пенсионеркой гренадерского роста с весьма заметными усами и чудовищным басом. Из-за ее плеча виднелась макушка щуплого подростка. При ближайшем рассмотрении юноша перешел в разряд пожилых мужчин. Только личико, сморщенное возрастом в печеное яблоко, выдавало возраст Ивана Павловича. Издали супруг Инги Валерьевны смотрелся типичным недорослем — шустрым, суетливым и неугомонным.
— Чем обязаны? — сурово пророкотала отставная завуч по учебной части Инга Валерьевна.
Иван Павлович суетливо подскакивал за ее спиной, пытался обойти супругу, перекрывшую телом доступ, то с одной стороны, то с другой, и приветливо восклицал:
— Заходите, Полиночка, заходите.
Заходить, собственно говоря, было некуда. Мимо Инги Валерьевны не смогла бы просочиться даже Дюймовочка. Мой план разведки на предмет покупки близлежащего дома стремительно улетал собаке под хвост. Инга Валерьевна, замученная риелторами до зубовного скрежета, при первых намеках на причину визита спустит на соседку «необычайно злого кобеля».
— Таблеточки от головной боли не найдется? — проскулила Полина.
Валерьевна перебросила тяжелый взгляд на мою здоровую персону и задала вопрос:
— Обеим сразу?
Н-да, положение хуже губернаторского. Паршивое, можно сказать, положение. И спас его любезнейший Иван Павлович (не исключено, что флер от выпитой у Колбасовой водки учуял).
— Ингуся. А если девушки вчера лишнего перебрали?! Тебе таблетки анальгина жалко?!
На какое-то мгновение лицо Инги Валерьевны прочертили сомнения — захлопнуть дверь, послать за таблеткой мужа или проявить человеколюбие, гостеприимство и провести гостей во двор?
