Словно зачарованная, она не могла оторвать от него глаз. Почти одного с ней роста, Майкл был строен, крепко сложен, без капли жира.
— Эй, почему бы тебе не надеть купальник и не спуститься в бассейн? — Его голос стал мягче. — Побудь немного на солнце. Тебе пойдет на пользу.
Она пожала плечами.
— Не знаю, может быть. Ты же знаешь, я не люблю быть на людях в купальнике.
— Боже мой, с чего ты взяла, что ты слишком тощая? Я знаю уйму девиц, которые специально сидят на отваре петрушки, чтобы заиметь такую же фигуру, как у тебя.
— У меня нет фигуры. — Она отвернулась и посмотрела на стоянку. — Если бы и была, не думаю, чтобы мне захотелось выйти на люди в купальнике.
— Господи, но тебе же нужно хоть чуть-чуть побыть на солнце. Ты ведь ребенок. Иногда тебе надо выйти на улицу и поиграть.
Она обиженно глянула на него через плечо. Это что, шуточки?
Ему пришлось опустить глаза.
— Ну, ладно. Хорошо. Черт побери, делай что хочешь, возьми деньги и купи себе мороженого. Или что-нибудь еще, мне все равно. Только разбуди меня в шесть тридцать. И никаких выкрутасов.
— Хорошо, дядюшка Майкл, — без выражения ответила она.
Сара Джейн не вернулась в комнату, пока не убедилась, что он заснул. Занавесив окно плотной шторой, он теперь лежал одетый, одной рукой заслонив глаза.
Изо всех, кого она знала, Майкл был единственным, кто мог уснуть по собственному желанию. Если уж решал, что ему нужно поспать, чтобы всю ночь быть в порядке, он ложился и через несколько минут отключался. Еще одна из его выдающихся способностей. Вот только всегда ей доставалось будить его.
Она стала рядом, желая, чтобы он убрал руку, — так хотелось увидеть его лицо. Лицо Майкла неодолимо притягивало.
«Ты ребенок.» Двенадцать лет и безнадежная любовь? Любой рассмеялся бы ей в лицо, произнеси она это вслух. Майкл и сам расхохотался бы, но нервно, — он-то знает, что все так и есть. Ничего тут не поделаешь. Майкл был единственным в целом свете. Всю свою жизнь она хотела найти такого, как он. И долго боялась, что отыскать не удастся, что таких вовсе нет, а если отыщется кто, вдруг она ему окажется не нужна вовсе.
Майкл перевернулся во сне на живот. Сара Джейн замерла, но он крепко спал, совсем не чуя ее присутствия. Саре Джейн хотелось лечь рядышком, чтобы остаться возле него, — но тогда она бы точно не удержалась от прикосновения, а она хорошо знала, что произошло бы потом. В этом Майкл был непреклонен. «Никаких выкрутасов.»
Но ведь могло быть и хуже, окажись он женатым кассиром из банка с тремя детьми. Тогда, наверно, она не смогла бы быть рядом с ним. Или, например, если бы он был женщиной — хотя тогда, наверное, все сложилось бы по-другому. Доброй женщиной, которая захотела бы стать ей матерью или старшей сестрой. Это было бы лучше всего. Но ей достался именно Майкл.
