– Нечаев не пойдет на экскурсию. Сказал, что будет отсыпаться. Якобы он всю ночь гулял по теплоходу, – Руслан недоверчиво скривился, а я мысленно стукнула себя по лбу. Точно! Гулял ведь! Вместе со мной. Ища Любимову. Так что я сама во всем виновата.
– Руслик, ты идешь? – прокричали с лестницы. А подруга еще минуту назад закрыла дверь, чтобы нам, как я подозреваю, не мешать.
– Иду-иду! – Мне, тише: – Ну так что?
– Ладно.
Чтобы он не заметил, как я стремительно краснею, я пулей влетела в каюту и, закрыв дверь, прижалась к ней спиной.
– Что губы кусаешь? – глядя на меня, усмехнулась Любимова. – Так сильно нравится?
– Кто? То есть что?
– То есть кто!
– Ты что! – дошло до меня. Ну и диалог… – Я же провожу расследование! Как и ты ночью в каюте Громова.
– Проехали, – фыркнула подружка и взяла в руки книгу.
Через полчаса меня вдруг осенило, что я захватила с собой новую кофточку в путешествие и еще ни разу не надела. Я полезла в шкаф, выудила одежду и…
– А-а-а!
– Что ты воешь, как Касперский, обнаруживший вирус? – мигом отозвалась соседка и, заинтригованная, закрыла книгу.
– Касперский не воет, а хрюкает, – поправила я. – А у меня кофточка мятая.
– Какая связь? Ну ты и впрямь блондинка.
– Мне! Не в чем! Идти! На экскурсию! В Нижний! Новгород!
– Так, спокойно! Без истерик! Сядь! – Я покорно села напротив. – Во-первых, тебе есть в чем идти, надо просто погладить. Во-вторых, не на экскурсию в Нижний, а на свиданку с Зайцевым. В-третьих, не нервничай – мужики истеричек не любят. В-четвертых… я надеюсь, ты не джинсы напялишь к этой кофте?
– А что такого?
– Блин! У тебя же есть юбка! И, кстати, не надо ее постоянно одергивать, это выглядит подозрительно.
– Но она слишком короткая!
– О боже! – Катька схватилась поочередно за голову и за книгу. За последнюю, потому что поняла, что с дураками возиться – себе дороже.
И только она обо мне забыла, как…
– А-а!
– Да что ж такое-то?! – Любимова вновь отбросила том.
– Я забыла, где гладильная комната! Нас ребята водили, помнишь? На экскурсии по теплоходу?
– Помню, конечно, – с тяжким вздохом она поднялась. – Пошли. Как я тебя одну отпущу? Заблудишься ведь. Вместо гладильной к акулам попадешь и поплывешь на них верхом. Причем в обратную сторону.
– Э! – выставила я указательный палец. – Я, может, и дура, но только на три четверти, так что, если и поплыву в обратную сторону, то все-таки не на акулах, а на китах. Те меня не съедят.
Мы засмеялись и вышли из комнаты. Катька закрыла дверь, тут я вспомнила, что забыла то, что собиралась гладить, она матюгнулась, открыла дверь, я вернулась и взяла кофточку, вышла и застала такую картину: Любимова прислонилась ухом к двери напротив.
