Челюсть на черепе задвигалась, Робин сказала:
— Когда мы впервые встретились… Здорово мы их тогда надули, да?
— Сама знаешь. Они — пара самых отъявленных сукиных сынов, которые только значились в истории человечества.
Череп улыбался ему.
— Где ты откопал эту фразу про сукиных сынов в истории человечества?
— Не помню…
Господи, вы только гляньте на эту клевейшую девчонку!
— Ты обработала меня так же ловко, как и раньше, и мне это по нраву. Однако предположим на минутку, что нас выдали не Вуди с Марком?
Лицо Робин придвинулось к нему так близко, что он ощутил ее дыхание. За мгновение перед тем, как прильнуть к его губам, она спросила:
— А какая разница?
В субботу перед обедом Крис приехал к своему отцу, у которого была квартира в доме на побережье озера Сент-Клэр.
Доставая из холодильника пару банок с пивом, он сказал отцу:
— Этот врач не только не смотрел на меня, он и не слушал ни черта. Я объяснил, почему ухожу из подразделения взрывных устройств. Не знаю, какое ему до этого дело, но он уже все за меня решил. Видите ли, я ухожу, потому что испытываю страх и не способен заниматься таким делом.
Отец Криса жарил чизбургеры на сковородке с длинной ручкой, держа ее в вытянутой руке, чтобы на него не брызгало масло.
— Достань из холодильника пару луковиц, — попросил он. — Слушай, но, если бы ты не испытывал страх, это было бы ненормально.
— Ну да, только этот докторишка во всем ищет какой-то скрытый смысл, как с этими проклятыми пауками.
— Тебе лук пожарить или ты предпочитаешь сырой?
— Я бы лучше положил на него пластинку зеленого перца, если у тебя есть, а сверху натер бы сыру.
— Кажется, там есть перец, посмотри. И достань сыр. Где это ты узнал такой рецепт?
— Так готовит гамбургеры Филлис. И понимаешь, оказывается, если тебе не нравятся пауки, значит, с тобой что-то не то, у тебя какие-то проблемы с сексом. Так что когда мы закончили разбираться с пауками и я ответил на его вопрос, чувствовал ли я себя когда-либо импотентом, я уже понял, что, если он спросит, почему я перевожусь в отдел по расследованию преступлений на сексуальной почве, он не поверит ни единому моему слову. По его убеждению, для этого я должен быть сексуальным извращенцем.
— Что ж, могу понять, почему он так дотошно тебя расспрашивал. Действительно, а почему не в отдел убийств или ограблений?
— Я хотел перейти в убойный отдел, я так и сказал этому умнику, но сейчас там нет вакансий.
— Преступления на сексуальной почве… — протянул отец Криса. — Ты представляешь, с какими типами тебе придется иметь дело?
