Наш отряд по-прежнему стоял в Ляхово, Ратьково, Залуженье, Старине, а разведка располагалась то в Козейщине, то в Тенюгах — четырех-пяти километрах от самой Уллы. Коварная река Улла — широкая, с болотистой поймой — не давала нам возможности проникнуть ни в городской поселок, ни к аэродрому. Сделав большой круг, зайдя с севера, мы тоже не смогли бы переправиться через Западную Двину, чтобы ударить по этим стратегически важным объектам. А между тем каждый день с аэродрома поднимались фашистские стервятники и несли смерть в сторону приближавшегося фронта. Нам ничего не оставалось, как наносить удары по гарнизону в Фролковичах — обстреливать охрану моста из пулеметов и минометов. Другие партизанские отряды нашей бригады постоянно минировали шоссе Ловша — Улла. Но гитлеровцы, как раньше вдоль железной дороги, вырубили и здесь широкие полосы леса и кустарника, поставили дзоты-бункеры через каждые 250–300 метров. По сути, это были малые гарнизоны на всем 18-километровом участке шоссе.
Недалеко от Фролковичей (ближе к Улле) разведка нашего отряда обнаружила небольшой брод. Через него довольно часто посылали в городской поселок своих связных, а разведчики проникали к гарнизону. Обычно на задания ходили, так сказать, посменно: то Иван Митрофанович Попов с половиной бойцов, то я с оставшимися.
Однажды через Уллу перебрались Никифор Адаменко, Тамербек Аминов и я. Решили подойти к самому аэродрому, чтобы, надежно разведав, потом и уничтожить его. Однако наскочили на засаду. Хорошо, что гитлеровцы не ждали нас (мы зашли с тыла), открыли неприцельный огонь, и все же в перестрелке ранило Аминова. Нам удалось благополучно переправить его через речку и вернуться к своим.
Такие схватки происходили почти каждые сутки то в тылу гитлеровцев, то в нашем: вражеская разведка тоже не дремала.
2
С переходом партизанской бригады имени В. И. Ленина в Ушачский район мы на первых порах оказались в затруднительном положении. Приходилось осваивать новую территорию, налаживать контакты с населением деревень, расположенных по левобережью Западной Двины вблизи вражеского гарнизона в Улле. Бригада пока еще не наладила регулярную связь с Большой землей: не было у нас ни своей радиостанции, ни специально оборудованной площадки для приема самолетов, контактировали через радистов других бригад.
Не хватало у нас боеприпасов, вооружения и взрывчатки. Безусловно, в более выгодном положении оказывалась та бригада, на территории которой находился аэродром. Случалось, приняв самолет, она оставляла себе часть оружия, боеприпасов, взрывчатки, предназначенных для других бригад. Это, естественно, вызывало жалобы. Но, с другой стороны, такого комбрига можно было и понять: жизнь отряда или бригады зависела иногда от количества оружия и боеприпасов.
