— Люби меня, Рауль.
На этот раз он уже не смеялся. Мужчина зарычал и сгреб ее в объятия. Гондола покачивалась, однако Раулю это не мешало. Он подхватил Габриеллу на руки и шагнул на причал. Их губы снова встретились, пока они поднимались наверх.
Рауль внес Габриеллу в ее спальню, слегка освещенную огнями города, и на мгновение застыл. Потом почти благоговейно опустил ее на широкую кровать. В первый раз она не обратила внимания на нескончаемую оргию. Она не завидовала богам на фресках, ведь Рауль здесь, и скоро она будет принадлежать ему.
Он снова зарычал, приблизившись к ней, заключая в объятия и покрывая ее поцелуями. Габриелле показалось, что она утопает в волнах наслаждения. Она проваливалась куда-то, растворяясь в сплошном потоке ощущений.
Никогда прежде растворяться в ком-то не было столь приятно. Его горячие губы ласкали ее, руки притягивали к себе, сладостно соединяя их тела. У Габриеллы перехватило дыхание, когда она почувствовала, как к ее животу прижимается он — твердый, настойчивый и жаждущий. Она сразу ощутила обжигающий огонь между бедрами.
Габриелла зарылась пальцами в длинные волосы Рауля, настойчиво и неистово лохматя их. Пальцы наслаждались их шелковистостью. Он опустил голову и набросился на ее грудь. Даже будучи одетой, она ощущала, как его дыхание обжигает ее кожу. Рауль покусывал чувствительный сосок, пока она не вскрикнула от удовольствия. Мешающая им обоим одежда начала сползать.
Рауль навис над ней, его пальцы боролись с пуговицами блузки и наконец сняли ее. То же самое он проделал с юбкой и откинулся назад, любуясь красотой Габриеллы. Она ждала, испуганная и дрожащая, надеясь, что ему нравится увиденное. Ей необходимо было его одобрение. И конечно, желание.
На темном лице Рауля сверкали глаза. Его руки спустились к ее бедрам, потом задержались на животе и вернулись к бретельке бюстгальтера.
— Белла, — произнес он. Его голос был таким низким и хриплым, что она скорее почувствовала его слова, а не услышала их. — Ты идеальна.
Рауль втянул в себя воздух, темный взгляд его вдруг стал страдающим и смущенным.
— Но я… Белла, я не заслуживаю…
— Я хочу тебя, — сказала она.
Это не было ошибкой, да и не могло быть. Габриелла оперлась на локоть, расстегнула свободной рукой бюстгальтер, спустила бретели, позволяя кружевной чашечке сползти с груди.
— Я хочу, чтобы ты любил меня, Рауль. Хочу почувствовать тебя глубоко в себе.
Он издал стон, словно рвавшийся из самой души. Стон был исполнен горечи и муки, и Габриелла испугалась, что он покинет ее. Однако Рауль замер; грудь его тяжело вздымалась, а глаза твердили, что он никуда не уйдет. Он расстегнул рубашку и сбросил ее. Она не смогла устоять и положила руку на мускулистую грудь, упиваясь смуглой кожей, курчавыми волосками и набухшими сосками.
