Тина ничего не сказала. Она чувствовала: не было никакого смысла спрашивать, почему он изменил свое решение. Лука все равно ей скажет, даже если она не захочет знать.
— Я схожу посмотрю, как там кофе, — сказала Тина, делая шаг к лестнице.
— Нет, — ответил Лука, преградив ей выход в одно движение, и заставил ее удивиться, как такой большой мужчина мог двигаться так грациозно. — Кофе подождет, пока я не закончу. Пока ты не дослушаешь.
* * *
Тина посмотрела на него. Черты его лица были так красивы и так жестки одновременно… И только через минуту до нее дошло — Лука изучает ее так же внимательно, как и она его.
— У меня не было желания одалживать эти деньги твоей матери, — продолжил Лука. — Но потом я вспомнил одну длинную ночь в номере с камином, с коврами на полу и перьевым одеялом, согревающим широкую кровать. Вспомнил девушку с кожей цвета сливок, с янтарными глазами и золотыми волосами, которая оставила меня слишком быстро, весьма рассерженная.
Тина уже не сдерживалась:
— Ты даешь маме денег, чтобы отомстить мне? Потому что я ударила тебя? В таком случае ты в самом деле сошел с ума!
— Ты права. Но не совсем. В кредитовании твоей матери я увидел возможность вернуть дом Эдуардо, прежде чем он рухнул бы в канал. Я был должен сделать это для Эдуардо, несмотря на то что не хотел иметь ничего общего с его женой. Но это была не единственная причина. Я также хотел дать тебе второй шанс.
— Шанс ударить тебя снова? Звучит так заманчиво… — Сейчас Тина с удовольствием ударила бы что-нибудь. Почему бы не его самодовольное лицо?
Он рассмеялся:
— Некоторые говорят: жизнь банкира скучна. Дни заполнены бесконечными встречами и разговорами о корпоративных финансах и о процентной марже. Но это не обязательно так. Иногда жизнь банкира может приносить пользу.
— Слушай, меня не волнует, как ты коротаешь часы, я действительно не хочу знать! Перестань мне это рассказывать!
— Тогда ты более эгоистична, чем я думал. — Голос Луки стал серьезным. — У твоей матери огромные финансовые проблемы. Она может потерять палаццо. Вернее, она потеряет палаццо. Тебе все равно, что твоя мать может стать бездомной?
— Это будет на твоей совести, а не на моей. Не я угрожаю выгнать ее.
— И все же ее еще можно спасти.
— Как? У меня нет тех сумм, которые мама должна тебе.
— Кто сказал, что мне нужны от тебя деньги?
В его голосе звучала пугающая нотка, заставившая задуматься, какую именно валюту он имеет в виду. Но нет, он же не…
