— Я не стремился к должностям и почестям. "Ни в коем случае нельзя нам сейчас заниматься кровопусканием и менять председателя Аграрной партии" — вот дословно то, о чем я говорил тогда. И, поверьте, говорил искренне, не кривя душой. Но сейчас, выстраивая все события и факты, связанные с политическим поведением Лапшина, невольно напрашиваются другие оценки и другие выводы.
Опять вспоминаю протестные акции крестьян начала 90-х — люди готовы были идти с вилами на Кремль, перекрывать дороги, по которым днем и ночью шли фуры, груженные импортным продовольствием. Лапшин в то время был председателем забастовочного комитета тружеников АПК — от его инициативы зависело очень многое. Вот тут-то и проявились его политическая трусость, двурушничество. На словах обличал антикрестьянскую политику режима, но повернул дело так, что массовый крестьянский протест вылился в малоэффективную митинговщину, выдохся, ушел, как вода в песок. Со стороны Лапшина была лишь имитация борьбы, имитация защиты интересов крестьян.
А взять его работу на посту лидера думской фракции. Как только возникал острый вопрос, касающийся президента или правительства, Лапшин под разными предлогами уклонялся, поручал мне "озвучить" позицию аграрников. Не зря же Черномырдин, тогдашний глава кабинета, выделил Михаилу Ивановичу 49 тысяч долларов на хирургическую операцию, подобную той, что делалась президенту Ельцину. Эту операцию Лапшину делали в США. Кому из крестьян выделялась такая сумма?
— По вопросу о земле вы и Лапшин выступали вроде бы с одних позиций — против купли-продажи пашни?
— Только он — на словах, а я — на деле. Лапшин — это аграрный Горбачев. Со свойственным ему словоблудием он замотал и земельный вопрос. С самого начала признавал частную собственность на пахотную землю, но... без купли-продажи. Это все равно что разрешить супругам спать в одной постели, а дальше — ни-ни. Куда честнее вели себя наши союзники-коммунисты: вся пахотная земля должна находиться в руках государства, пользоваться ею можно только на правах аренды. Мы же восемь лет искали консенсус…
Земельный кодекс в компромиссном варианте не прошел даже в Государственной думе второго созыва, когда левопатриотические силы контролировали 206 голосов. Академик Виктор Степанович Шевелуха хотел покрепче забить форточку, дабы не допустить распродажи пашни, — и вся эта шаткая законодательная конструкция разом рухнула. Как развивались события — известно: мы нарвались на грубую силу со стороны "центристского большинства". Против такого политического лома силенок в этой Думе явно недостаточно.
