«Он тебя погубит», — прошептал внутренний голос. Но ее ведь и так уже можно считать погибшей во многих отношениях, правда? Она не понимала, почему должна отказывать себе в этом удовольствии. Почему должна наказывать себя за что-то столь же неизбежное, как дождь за окном? Ведь все уже было ясно в тот момент, когда он вошел в бар и их взгляды встретились.
А может, все уже было ясно в тот уик-энд пятилетней давности. В любом случае Ларисса знала, что не будет жалеть о том, что подчинилась зову плоти.
Его ладони скользили по ее спине, и она чувствовала их жар через водолазку. Затем они плавно переместились на ее бедра, обтянутые джинсами.
Джек плотнее прижал ее к себе, и она почувствовала, как он возбужден. Лариссу захлестнула волна расплавленного огня.
Джек резко вдохнул. Его широкая грудь была похожа на стену. Прислонившись к ней лбом, Ларисса вдохнула запах его кожи, после чего стала водить по ней кончиком языка.
— На тебе слишком много одежды, — сказал он, нарушив тишину.
Его голос был напряженным. В нем слышалось то же желание, которое переполняло ее саму. Ларисса слегка отклонилась назад и принялась изучать его лицо. Его скулы сейчас казались еще более выразительными, глаза расширились и потемнели от страсти. Ее сердце бешено заколотилось. Она никогда никого не хотела так сильно, как этого мужчину.
Не сводя с него глаз, Ларисса подняла руки над головой, изогнула губы в дерзкой улыбке и стала ждать.
Глаза Джека заблестели, кадык дернулся, и по спине Лариссы пробежала дрожь.
Схватившись обеими руками за края ее водолазки, он принялся мучительно медленно их поднимать. Очевидно, он наказывал ее за тот маленький стриптиз, который она показала ему недавно.
Наконец он стащил с нее водолазку и сосредоточился на ее обнаженной груди. Его дыхание коснулось ее кожи, и соски затвердели. Затем он накрыл ее грудь ладонями и потер их большими пальцами. От удовольствия тело Лариссы выгнулось дугой.
Когда он наклонился и накрыл ртом нежный розовый бутон, она запрокинула голову и отчаянно застонала от наслаждения.
Перед ее глазами все кружилось, и она не сразу поняла, что он ее поднял. Сейчас для нее существовал лишь огонь, горящий в глубине ее женского естества.
— Держись крепче, — пробормотал Джек и поднял ее еще выше. Ларисса сильнее обхватила его руками и ногами и не успела опомниться, как ее спина коснулась холодной поверхности стола.
Она лежала перед Джеком как деликатесное блюдо, приготовленное специально для него. Он навис над ней, опершись руками о стол, затем выпрямился и принялся снимать с нее блестящие черные сапоги. Ларисса слышала, как они поочередно упали на пол. Между его бровей залегла небольшая складка, словно ему пришлось прилагать усилия для того, чтобы ее раздеть.
