— Итак, мистер Клевер расщедрился и нанял мне помощника, — утвердительно произнес Белый хвост. — Безусловно, этот факт не может не радовать. Спасибо, Юк, дальше я сам, — и проводив циклопа равнодушным взглядом, гном обратился уже ко мне. — Итак, юный шпунт, поведайте нам свою историю. Каким таким боком вы коснулись великой науки механии?
Быстро сообразив, о чем идет речь, я попытался побороть волнение и ответил:
— Я изучал машинерию три полных года, — и, немного подумав, решил, что мой послужной список выглядит слишком скромно, сразу добавил: — И даже участвовал в двух экспериментах и презентации.
— Вот как? — гном с наигранным удивлением цокнул языком. — И каков же результат, шпунт?
— Плачевный, — честно признался я. — Мой бывший учитель был не силен по части изобретательства…
Гном нахмурился:
— А ты ему тогда на кой ляд сдался? Ты-то на что? Штаны протирать весь день или деталь несложную приладить?!
Его голос прозвучал, будто гром среди ясного неба — властный и оглушающий. Не найдя, что ответить, я лишь пожал плечами.
— Думаешь, все на мастера свалить можно? Не получилось — так только он повинен! Нет уж, дудки. Тут тебе не игральня. Каждый на плечо товарища полагается. Увидел, что я ошибся, — поправь. В себе не уверен — перепроверь. Хоть сто раз, хоть тысячу. Мы с тобой здесь не степени зарабатываем и не славой поживиться хотим.
— К чему же такие строгости? — обескураженно поинтересовался я, виновато потупив взгляд.
— Строгости? — переспросил гном, немного сбавив тон. — Это ты верно заметил. И я тебе объясню причину. Цена ошибки слишком велика. Не доглядел ты — отвечать ей, — Белый хвост указал на девушку-пилота. — Понимаешь? Она будет отдуваться, если ее крылоплан в полете внезапно чихнет и рухнет камнем вниз.
Я живо представил эту картину — и мне стало не по себе. Как бы грубо гном ни выражал свои мысли, он был совершенно прав.
— Я постараюсь не ошибаться, — догадавшись, какого ответа ждет от меня мастер, тихо сказал я.
— Ты обязан не ошибаться! — поправил меня он. И, окончательно успокоившись, махнул мне механической рукой и теперь уже дружелюбно произнес: — Ладно, хватит на сегодня нагонять страха, пойдем, познакомлю тебя с семьей.
— С семьей?
— А как ты хотел? — удивился гном. — Мы здесь одна большая семья. Всегда вместе, как единый механизм. Кто-то сплоховал — и пиши пропало, все разрушится, встанет, и никакой ремонт не поможет. Живые — это тебе не машинерия, хотя и она порой, бывает, имеет свое мнение.
