— Если бы меня все устраивало, я никогда бы не покинула Афины без тебя.
— Твой отец тебя спровоцировал, и теперь нет сомнений в том, что он сделал это нарочно.
— Я думала, ты не выполнишь условия контракта.
— Почему?
Не ответив, она отвернулась к окну.
Аристон вздохнул:
— Я подготовил документы на развод в приступе ярости, но я бы не подал их, не поговорив с тобой.
Его слова заставили ее обернуться.
— Что?
— В отличие от тебя я не собирался разрывать наши отношения, не выяснив сначала, почему ты использовала противозачаточные.
Хлоя сглотнула, признавая свою ответственность за это.
— Ты хотел остаться в браке?
— Я уже говорил, мы с тобой подходим друг другу.
— Но ты очень сердился на меня за то, что я нарушила условия контракта, не так ли?
— Не то слово. Я поехал в Гонконг, потому что мне нужно было побыть одному.
— Я понятия не имела.
— Я специально ничего не сказал.
— Но почему? Если ты собирался поговорить со мной, почему не сделал это сразу?
— Я был слишком зол.
— Почему я? То есть и в этот раз? Многие женщины были бы счастливы подарить тебе ребенка.
— Pappous.
Его дед? Но при чем здесь Такис Спиридакоу?
— Только не говори мне, что Такис будет счастлив, если ты женишься на матери своего ребенка после его рождения.
— Мой дед не признает решение о расторжении нашего брака, принятое американским судом, несмотря на то что официально поженились мы здесь, в Нью-Йорке.
Ах, так вот почему это должна быть именно она. Потому что Такис Спиридакоу никогда не почитал законы нации выше законов его церкви. Упрямство старика почти заставило Хлою улыбнуться. Она любила старого грека, как если бы он был ее собственным дедом.
— Он считает наши клятвы священными, — сказал Аристон, вторя ее мыслям. — То есть, по мнению pappous, ты все еще являешься моей женой.
— А что он думает о сексуальных партнершах, которые были у тебя после моего отъезда из Греции? — неожиданно для себя спросила Хлоя.
Такис не одобрил бы неверности.
Аристон усмехнулся:
— Уверяю тебя, я не обсуждаю с дедом свою сексуальную жизнь.
— И насколько она была активной после моего ухода? — Хлоя будто со стороны услышала свой вопрос, хотя не давала себе разрешения его задавать.
— Цитируя одну мою знакомую, это не твое дело.
— Сволочь. — Она прикрыла рот рукой.
Хлоя никогда не использовала подобные выражения, и, честно говоря, никогда даже про себя его так не называла. Но после того, как он припомнил ей ее собственные слова, ярость Хлои достигла предела.
