Табита потрясла головой, надеясь, что он не увидит, как она закусила губу.
— Скажи, — настаивал он. — Какой от меня вред? Зато мой совет… Может, ваш план не такой уж бесшабашный. Если б я был в этом уверен…
— Прошу тебя. Прошу, — с трудом выговорила она.
Он положил руки ей на плечи. Лунный свет вошел в его глаза, превратив их в пустые озера.
— Если ты любишь меня, ты скажешь.
Она стояла в потоках ветра. «Я не могу ему лгать. Или могу? И клятву тоже не могу нарушить. Или могу?»
— Что там Аринниан велел сказать ему?
«Нет, я не испытываю тебя, Фил. Фил, я… выбираю меньшее из двух зол: ведь ты не хотел бы, чтобы твоя женщина нарушила свою клятву, правда? Я даю тебе счастье, пусть короткое, говоря неправду, которая все равно не повлияет на твое поведение. А потом, когда ты все узнаешь, я на коленях буду просить у тебя прощения».
Она оцепенела, услышав свой собственный голос:
— Ты даешь слово?
— Не использовать то, что услышу, против вас? — Долю секунды он молчал. За спиной у него шипели волны. — Да.
— О нет! — потянулась она к нему. — Я совсем не хотела…
— Я дал тебе слово, любовь моя.
«В таком случае… — подумала она. — О нет. Я не могу сказать ему правду, не посоветовавшись сначала с Ариннианом, который, конечно, будет против, а Фил все равно будет несчастен, испытывая страх за меня — и за своих флотских друзей, предупредить которых не позволит ему его честь…»
Они стиснула кулаки под хлопающим плащом и торопливо заговорила:
— Собственно, ничего такого важного здесь нет. Ты ведь слышал про Экваторию, необитаемый континент. Там у нас ничего нет, кроме нескольких широко разбросанных батарей и тощей охраны. Да и та сидит в казармах, поскольку нет смысла патрулировать такую огромную территорию. И Криса это беспокоит.
— Да, я случайно слышал, как он говорил тебе об этом.
— Он убедил отца в том, что защита Экватории недостаточна. Занявшись этим вплотную, они, в частности, обнаружили, что Скорпелунское плато совершенно открыто. Окружавшие горы, потоки воздуха и прочее отгораживают его от всего света. Если бы враг прорвался через орбитальные крепости и быстро высадился там, то на высоте пятидесяти километров он был бы уже вне досягаемости тех немногих лучей, которые мы бы на него направили, и уж конечно справился бы с теми ракетами и авиацией, которую мы бы бросили на подмогу. А высадившись, десант окопался бы и создал — как его? Плацдарм. Вот мы и хотим укрепить этот район. Только и всего.
