Табита так стиснула черенок трубки, что он сломался, и даже не заметила, что чашечка упала, разбросав пепел и угли.
— Нет.
Аринниан с неожиданной для себя смелостью стал перед ней и взглянул ей в глаза:
— Он значит для тебя больше, чем твой мир?
— Закогти меня Бог, если я стану так его использовать.
— Если он столь благороден, что даже в мыслях не злоупотребит твоим доверием, чего тебе бояться?
— Я не собираюсь уступать ему в том, что касается чести.
— Какая может быть честь у этого ублюдка? — хмыкнул Драун.
Она перевела взгляд на него и потянулась к столику, на котором лежал нож.
— Ну ладно, ладно, — пробормотал тот, отступая.
Все трое испытали облегчение, когда последовавшая за этим тишина прервалась. Кто-то начал колотить в дверь. Аринниан, стоявший ближе всех, открыл. Это был Рошфор, приведший лошадь и зирраука. Он нервно дышал, и кровь отхлынула от его смуглого лица.
— Еще не пора, — сказал ему Аринниан.
— Эйат… — начал тот.
— Что? — Аринниан схватил его за плечи. — Где она?
— Не знаю. Мы… ехали верхом и разговаривали. И вдруг она закричала. О Господи, у меня не идет из головы этот крик. Потом взмахнула крыльями, взвилась и исчезла за вершинами деревьев, не успел я и рта раскрыть. Я подождал и…
Подошедшая Табита хотела оттолкнуть Аринниана, но, видя, как его пальцы впились в плечи Рошфора, остановилась.
— Фил, — сказала она тихо. — Дорогой, подумай. Она, должно быть, услышала что-то ужасное. Что это было?
— Не представляю. — Терранин морщился от хватки Аринниана, но не пытался вырваться. — Она спрашивала меня… ну, про то, как воюют в космосе. Про то, что я сам испытал. Я и рассказал ей про свой последний бой перед нашей вынужденной посадкой. Ты помнишь. Я тебе тоже рассказывал.
— Может, я о чем-то не спросила?
— Ну да, в общем, я сказал ей, что рассмотрел рисунок на авалонском катере, а она спросила, какой он был.
— И какой же?
— Я сказал какой. А что, не надо было?
— Какой был рисунок?
— Три золотые звезды, расположенные по гиперболе.
Аринниан отпустил Рошфора и ударил его кулаком в лицо.
Рошфор покачнулся и свалился на пол. Аринниан вытащил нож и… сдержал себя. Растерянный Рошфор сел, изо рта у него текла кровь. Табита опустилась на колени рядом с ним, сама едва владея собой.
— Ты не мог этого знать, дорогой. Ты сообщил ей о том, что ее возлюбленный погиб.
