«Ты сделал все, что мог». И неплохо — Кахаль это понимал. Он потерпел не поражение, а временную неудачу. Благодаря дисциплине и твердому руководству флот потерял гораздо меньше, чем мог бы: он сохранил свою сокрушительную мощь; он получил урок, который пригодится ему в дальнейшем.
Однако призраки останутся.
Кахаль опустился на колени. «Христос, простивший солдат, помоги мне простить самого себя. Святые, не покидайте меня, пока я не завершу свою работу. — Он перевел взгляд с распятия на фотографию. — И ты, Елена, что должна любить меня и в небесах, ибо не было препятствий для твоей любви — храни меня. Не отнимай свою руку».
Под летящими катил волны темный, мерцающий Средний океан. Над ними сияли звезды и Млечный Путь, морозный в теплой ночи. Впереди тучей вздымался остров. Табита слышала, как бьется прибой — барабанный гром в тихом воздухе.
— Они уверены, что эта штука села именно здесь? — спросил один из полудюжины ифриан, сопровождающих ее и Драуна.
— Или здесь, или в море, — проворчал ее компаньон. — Зачем еще нужна гражданская оборона, если не для проверки показаний детекторов? Теперь тихо. И осторожно. Если это имперский катер…
— То они потерпели крушение, — закончила за него Табита. — И беспомощны.
— Почему же они тогда не обратились за помощью?
— Может, у них рация сломалась.
— А может, они что-то замышляют. Хорошо бы. Этой ночью у нас много свежих покойничков. Чем больше терран отправится с адским ветром, тем лучше.
— Следуй своему же приказу и молчи, — отрезала Табита.
Порой она серьезно подумывала, не разорвать ли ей свое партнерство с Драуном. С годами она убедилась, что он по-настоящему не верит в старых богов и выполняет обряды не ради традиции, как большинство жителей Высокого Неба; нет, ему доставляли радость кровавые жертвоприношения. И он не однажды убивал на поединке, причем вызов исходил от него, хотя потом должен был собирать по крохам на пеню семье убитого. И если он почти не причинял зла своим рабам, то все же имел их — что, на взгляд Табиты, было худшим из зол.
Однако он был предан друзьям и, на свой надменный лад, великодушен; его мореходные таланты превосходно сочетались с ее руководящими качествами; с ним было весело, когда он этого хотел; жена у него была славная, а младшие детишки просто прелесть, и они любили свою тетю Грилл, которая носила их на руках.
«А я-то сама разве совершенство? Отнюдь. Если учесть, как блуждают у меня мысли…»
Они пролетели над берегом дальше, в глубь острова. В фотоувеличительные очки все виделось ей серебристо-серым, с редкими вкраплениями высокой растительности; на камнях при свете звезд переливалась роса. (Как там, наверху? Передают, что враг отброшен, но…) Ей хотелось бы лететь обнаженной в этом ласкающем, головокружительно пахнущем воздухе. Однако служба требовала комбинезона, панциря, шлема, сапог. Может, то, что опустилось здесь, — разбитый авалонский корабль, а может… Хой!
