Белый Шейх сдержал обещание: Метту с друзьями в ту же ночь перевели в другое помещение, хорошо обставленное, с несколькими комнатами и чистыми постелями, в которые все немедленно улеглись, но заснуть еще долго не могли, обсуждая непредвиденное событие.
– Сейчас поговорю с отцом. – Метта села на кровати, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Но тут раздался мощный храп дедушки Итоя, который после долгого ворчания и жалоб на слишком мягкую постель наконец-то уснул. Будить старика было жалко, поэтому Метте пришлось выйти из дома. Вернувшись, она отчиталась перед мужчинами:
– Я все рассказала отцу. Он говорит, что мы действуем правильно, так что драконы пока вмешиваться не будут.
На следующее утро Метте по приказу Шейха принесли длинные мусульманские одежды и большой шелковый платок, тисненный блестящими узорами. Метта стояла и критически разглядывала платье, разложенное на ее кровати, а Рене и Доменг у нее за спиной одобрительно жестикулировали, радуясь предусмотрительности Шейха.
– С чего вы так развеселились? – с подозрением спросила Метта, оборачиваясь к друзьям.
– Так ведь это очень красивая одежда, – поспешно ответил Доменг. – Смотри, какие узоры. Любая женщина была бы рада ее надеть.
– Прежде всего, вы все время забываете, что я не женщина. Мне и так тяжело в чужом обличье, как в тесном платье, а тут еще и это надевай.
– Зато ты станешь еще красивее, – елейным голосом подольстился Рене, – а главное, этим ребятам не на что будет пялиться.
Доменг сделал ему страшные глаза, но было уже поздно.
– Ах, вот оно что! Вы согласны закутать меня в жару с головы до пят, как в кокон, лишь бы мужчины не смотрели? Мне кажется, вы оба сошли с ума! – заключила Метта и решительно направилась к выходу.
– Может ты и права, – загородил ей дорогу Рене, смеясь и указывая на Доменга, – но только по отношению к нему.
– Сам ты спятил, – погрозил кулаком Доменг, – лучше объяснил бы ей все как следует. У тебя это лучше получается.
– Ладно, шутки в сторону, – стал серьезным Рене, – надо считаться с их обычаями, Метта. Они не привыкли видеть женщин, разгуливающих в таком виде, как ты. Придется временно смириться с этим неудобством.
