Утром я проснулась с мыслью, что ученье — это свет. Напевая что-то бравурное, я быстренько привела себя в порядок и залезла в Интернет. Так, художники, композиторы, поэты, писатели. Их тут было навалом! И все предлагали свои услуги. Я наобум выбрала первый попавшийся телефонный номер и позвонила. Приятный мужской голос поинтересовался, чего это мне понадобилось от него в такую рань.
— Я хочу у вас учиться, — вежливо сказала я, на что получила положительный ответ и приглашение приехать.
Мастерская художника, как водится, находилась где-то под крышей в доме без лифта. Когда я взобралась на нужный этаж, то была вся мокрая, словно на меня только что вылили ведро воды.
— Проходите, девушка, — милый человечек неопределенного возраста с замотанной шелковым шарфом шеей встретил меня около открытой двери, и я попала в рай. Серьезно! Огромные кадки с экзотическими деревьями, причудливых форм и красок растения, цветы, стоявшие здесь вокруг в умопомрачительных количествах, но главное — запах! Здесь пахло раем!
— Раздевайтесь. Сейчас будем пить чай с плюшками, — совсем по-домашнему сказал мне художник. А то, что он художник, было видно с первого взгляда. Испачканные красками пальцы, кисть, заткнутая за ухо. И традиционный бархатный балахон. Такого же неопределенного возраста, как и его хозяин. Когда-то он, видимо, был синим. Это я определила по выглядывавшим из-за отворотов порыжевшего от времени рукава полоскам синего бархата. Художник взял у меня из рук мою куртку и унес ее куда-то вглубь этого сада. Я оглядывалась по сторонам, и все никак не могла поверить, что где-то в недрах мегаполиса, на бог знает каком этаже под крышей старого дома может существовать такая красота.
— Как вас зовут? — услышала я. Наверное, человек спрашивал меня об этом уже второй или третий раз, потому что я словно бы выключилась из существующей действительности, разглядывая окружавшие меня чудеса. Вон, за кадкой с пальмой мольберт, обшарпанный стул со стеклянной банкой, из которой торчит целый пучок кисточек пушистыми хвостиками вверх. Ну, да, наверное, чтобы не помялись! Я разглядывала все это экзотическое великолепие, пока художник не тронул меня за плечо.
— А? Меня? — спохватилась я. — Я… Зоя.
Да, пусть уж будет Зоя. На всякий случай.
