— Нет. Может быть, коробка была или доска какая-то. Я точно не понял.
— Вещь-то, наверное, ценная!
Я понял, куда Мороз клонит, но мне не хотелось и думать об этом.
— Наверняка краденая! Пойдем быстрее. Дойдем до края леска, поставим палатку — и спать!
— Подожди. Давай заберем сумку. Если они сами ее украли, то не будут заявлять в милицию. Не дрейфь, Миша.
— Нет, Мороз. Ты что! Эти жулики сейчас же вернутся, пьяные и злые. Что-то мне не хочется попадать к ним в лапы.
Я принялся отговаривать друга, но по блеску в его глазах понял, что это тщетно.
— Ты просто постоишь на стрёме. А в храм полезу я один.
От одной только мысли, что мне придется караулить Мороза от этих бандитов, у меня затряслись колени:
— Нет, ты как знаешь, а я пока что не совсем ума лишился…
Мороз злобно посмотрел на меня:
— Что ж, как хочешь, Миха, тогда я пойду сам. — Он развернулся и пошел к храму.
— Подожди, дурак! Поймают ведь. Что тогда делать будешь?
— Сам дурак. — Отозвался Мороз уже где-то далеко.
Тогда я тяжело вздохнул и побежал догонять приятеля. Мне ничего не оставалось делать, как согласиться покараулить, пока он не выкрадет сумку. Потому что если его поймают бандиты, я себе никогда этого не прощу, а если он удачно выкрадет сумку, то вся слава достанется ему. И он будет всю жизнь упрекать меня в трусости.
Договорились, что когда я услышу приближение преступников, сразу кидаю камень в стену храма. Мороз был проворным малым, поэтому он должен был успеть выскочить наружу. Рюкзаки мы оставили в стороне от храма, чтобы ничто нас не отягощало в случае бегства.
Мороз решительно направился в храм, а я присел на корточки рядом с кладбищем, четко вслушиваясь в ночную тишину. Мне было страшно, но Мороз должен управиться быстро.
Минуты через две я почувствовал, как переменился ветер. В его порывах я расслышал обрывки разговора. Сюда шли Босяк с Ахметом! Я живо бросил камень, но переборщил с силой броска — камень с шумом ударился о стену храма. Бандиты наверняка услышали это. Утешало только, что Мороз тоже непременно должен был услышать удар и что у него есть время, чтобы ускользнуть от бандитов. У меня времени было гораздо меньше, поэтому я, стараясь не шуметь, сиганул в сторону леска, где лежали наши вещи. Отбежав от тропинки метров пятьдесят, я пригнулся и быстро пошел, задевая землю рукой. Комаров было много, но они меня нисколько не беспокоили, гораздо больше меня обеспокоило то, что Мороза еще не было у рюкзаков, хотя ему, по идее, было до них ближе, чем мне. Я лег на землю и прислушался — до храма было метров двести. Сначала я не слышал ничего кроме стука собственного сердца.
