С тех пор как по распоряжению Наполеона был прорыт Уркский канал, в Париж стало поступать больше пресной воды. Инженер Сюрвиль, муж Лоры, работал на техническом обслуживании этого канала. Как все великие властители, Наполеон мечтал преобразить столицу и распорядился украсить её монументальными постройками, от которых остались только романтические проекты, на осуществление которых ему не хватило времени, возможно, к счастью для нас. Император успел отметиться в Париже несколькими мостами, помеченными буквой «N». Начали строить Триумфальную арку, но только при Реставрации работы по её возведению были ускорены…
Площадь Согласия, уже украшенная великолепными постройками Габриеля, возведёнными при Людовике XIV, была пустырём. Поговаривали, что тягловый скот тревожно мычал, когда его гнали через то место, где когда-то находилась гильотина, — настолько земля там была пропитана кровью. Елисейские Поля были подобием рощи, где днём народ прогуливался и глазел на странствующих акробатов, но по ночам старался держаться от них подальше: место считалось опасным из-за процветавшей там проституции. Нынешняя авеню Монтеня называлась Алеей вдов, что говорит само за себя.
В 1815 году именно там квартировали русские казаки, оставившие по себе у парижан долгую память.
Здесь совершалась история. В коллеже ораторианцев, разумеется, не было слышно топота солдат на марше и громко оглашаемых победных бюллетеней. Можно не сомневаться, что за семейным столом у Бальзаков обсуждали политические события, так как положение Бернара Франсуа обязывало быть угодным властям, какими бы те ни были. Несчастный и кошмарный поход на Москву стал началом конца империи. Из соседей Франции императорским орлам так и не покорилась Испания, англичане высадились в Португалии. В 1813 году коалиция, образованная Пруссией, Россией, Англией и Австрией, нанесла поражение императору под Лейпцигом. Стало быть, можно его победить? На следующий год, сопротивляясь противнику, который решил покончить с их повелителем, французские войска сражались уже на своей территории: Шампобер, Монмирай, Шато-Тьери… Знатоки военной стратегии утверждают, что никогда прежде военный гений маленького лейтенанта-корсиканца не поднимался до таких высот. Возможно, они правы, но не было никакого смысла жертвовать своими жизнями, и французы это уже понимали. Ещё лучше это понимали француженки, ибо ненасытный людоед, сожравший их братьев и мужей, теперь забирал их детей.
