Баг мысленно ухмыльнулся. В голове Отшельника Гава сами собой скапливались и систематизировались самые разнообразные сведения и самые последние новости, и добрый и отзывчивый Фелициан никогда не мог отказать алчущим знаний и вопрошающим о них; так и получалось, что, застигнутый на бегу однимизбесчисленных своих знакомых, интересующимся, скажем, среднестатистическим ростом надоев коров Шицзячжуанского района, Отшельник Гав забывал про время и начинал обстоятельно отвечать, чертя на подвернувшейся под руку бумажке кривые взлетов и падений этих самых надоев, и – безнадежно опаздывал к месту следующей встречи. Фелициан Александрович из-за этого ужасно страдал, ибо и вправду не любил заставлять людей ждать, он неоднократно пытался избавиться от подобной напасти, но вотще: в очередной раз зацеплялся, как говорится, языком и – опаздывал снова. В конце концов ему удалось ввести время, которого ему так не хватало, в определенные рамки, равные двум часам. Правда, иногда случалось, что Отшельник Гав, измученный совестью, делал над собой чрезвычайное усилие и ему удавалось опоздать всего на час сорок – как сегодня, — но такие случаи были очень редки и являли собой для знающих Гаврилкина людей сюрприз скорее неприятный.
— Драгоценный преждерожденный Лобо! — Отшельник с веселой улыбкой склонился в немного утрированном поклоне, попутно потеряв телефонную трубку и неуловимым движением поймав ее у самого кафельного пола. — Я, кажется, немного опоздал?
— Что вы, преждерожденный Гаврилкин! Какие пустяки! — Баг сделал приглашающий жест в сторону соседней табуретки. — Вы даже пришли раньше.
— Действительно? — Отшельник с сомнением посмотрел на Бага, потом швырнул трубку на стойку и лихим прыжком устроился на табурете. Пристроил локоть на стойке. — Пирожки, пирожочки… — блестящие глаза Отшельника живо обежали харчевню, не нашли ничего интересного и впились в прислужника, спешащего к ним с заказом Бага. — Что это вы кушаете? — лицо Фелициана пришло в движение: он обонял ароматы пищи.
Прислужник ловко расположил перед Багом блюдо с распространявшими изумительный запах пирожками, простой пузатый глиняный чайник с чашкой и поклонился Отшельнику:
— Рад приветствовать вас, драгоценный преждерожденный Гаврилкин! Что для вас?
— Как всегда! — махнул рукой Фелициан, ожесточенно принюхиваясь к Баговым пирожкам. — И один вот такой! Нет, два! Нет, три!
Служитель отошел, Отшельник взмахнул руками, выронил из рукава диктофон, поймал и бросил на стойку рядом с телефонной трубкой. Трубка тут же зазвонила.
