Пускай думают, что у меня собралась шумная компания, расслабляющаяся под музыку.
Я стоял на месте до тех пор, пока дыхание не стало ровным. После этого двинулся к воротам, по пути быстро осматривая свою одежду.
Хорошо, что я догадался это сделать. Потому что на моей белоснежной майке пестрели алые пятна.
Я на ходу сорвал с себя майку, забросил ее в кусты и продолжил торопливое движение к воротам, по дороге громко выкрикивая:
— Толик! Шашлык сними, у меня на все рук не хватает!
Надеюсь, за воротами меня услышали. Во всяком случае, больше в дверь никто ногами не бил.
Я дошел до машины, стоявшей почти впритык к воротам, поднял дверцу багажника, выхватил из сумки бутылку пива. Открыл крышку с помощью обручального кольца, быстро облился пенистой пахучей жидкостью.
Подошел к воротам, наклонился к глазку.
«Иногда они возвращаются».
Вот именно.
Перед воротами стояли все трое. Стояли молча, упорно, как бультерьеры, вцепившиеся в добычу. И не уйдут, пока не получат своего куска мяса.
Ну, с богом, хотя я в него и не верю.
Я отхлебнул здоровенный глоток пива. Уж не знаю для чего: для правдоподобия или для храбрости. Пиво было теплым и невкусным, но мне оно показалось восхитительным.
Вполне возможно, что это последний глоток пива в моей жизни.
Я вспомнил рассказ Маяковского о двух конкурирующих мексиканских генералах.
Один зовет другого на чашечку чая. Придвигает чашку к противнику, уже сжимая под столом заряженный пистолет и, сентиментальный, как все латиносы, начинает уговаривать коллегу со слезами на глазах:
— Пей! Пей! Это последняя чашка кофе в твоей жизни!
Я не удержался и громко фыркнул.
В ворота постучали еще раз. Но уже не так безапелляционно. Стук был негромкий, можно даже сказать, вежливый.
Неужели поверили, что я не один?
Я сделал еще один глоток и поверну ключ в левую сторону. Два раза. Замок чавкнул и разжал челюсти. Я вытащил замок из ушек, приоткрыл чугунную створку и явил бойцам свою перекошенную пьяную физиономию.
То есть, надеюсь, что мне удалось слепить морду нужным образом.
— Да? — спросил я с благожелательной пьяной ухмылкой.
Они стояли передо мной. Все трое.
Сеня, который, видимо, в бригаде был за главного, стоял чуть впереди. Парни в серой и желтой майке стояли у него за плечами. Композиционная группа напоминала памятник «Расстрел коммунистов», который я видел в учебнике истории для седьмого класса.
Я снова фыркнул, икнул и тут же виновато прикрыл ладонью рот. Не знаю, было ли это действием пива на голодный желудок, или от страха я просто утратил способность вести себя адекватно, но неожиданно мне стало очень весело.
