— Как я мог забыть про этот день! Ведь совсем недавно читал напоминание в новостях! — Ощущение виноватости было таким, словно я в давние годы, еще до армии, юный и робкий, назначил свидание Лидии и это напрочь вылетело из головы.
— Не мудрено, что забыл, — по-взрослому рассудил Вовка. — Столько забот прикатило… Да еще я свалился на твою голову.
— Это же чудесно, что ты свалился!
Он засопел, придвинулся вплотную. Обыкновенный пацан Вовка Тарасов двенадцати лет. Будто приятель из тыща девятьсот восемьдесят седьмого года. Я ладонью накрыл его щуплое, очень теплое плечо. Он повозился и шепотом спросил:
— Вань, а почему ты много лет ждал этого дня? Что-то было загадано, да?
«Что-то было загадано. И у меня и у других… Или не было ничего, просто придумалось?»
— Ваня, расскажи, а?
— Тебе что, правда интересно?
Он дернул плечом:
— А неужели же нет!
Ну что ж, подумал я, расскажу. Вовка же рассказал мне о своих бабочках. Значит, и я могу поделиться с ним частичкой своей тайной жизни. Такой, о которой не знает даже Лидия… Тем более что делать все равно нечего. Неизвестно, сколько ждать солнца…
— Я был тогда такой, как ты. Ну, сперва чуть помладше… Мы жили тогда в Тальске. Небольшой городок, большинство улиц старые и деревянные, вроде как здесь, вокруг Косого переулка. Правда, наша квартира была в блочной хрущевке, похожей на ту, где живет наш знакомый Аркаша… Жили втроем: я, мама и маленькая сестренка Лёлька. Отец умер, когда мне было девять лет, от какой-то неожиданной и скоротечной лейкемии. Непонятно, где он ее подхватил. Он преподавал биологию в местном пединституте, ни к какой физике, ни к каким излучениям отношения не имел…
— Мама и сестра и сейчас там живут? — тихо спросил Вовка.
— Да… В прежней двухкомнатной квартире, вроде моей нынешней, только поменьше. Сестра кончает пединститут. Боюсь, что замуж собирается… Наша пятиэтажка торчала в деревянном квартале, как большой пароход в тесной бухте среди мелких барж и баркасов. Мои приятели все жили в одноэтажных домах. Правда среди тех домов встречались большие… Был такой дом и у моей одноклассницы Инки Веретенниковой. С обширным чердаком. И там оборудовали мы свое тайное помещение — то ли штаб, то ли кают-компанию. Собирались, устраивали чаепития, обсуждали всякие дела, сочиняли всякие истории… Ну, как водится…
Вовка кивнул.
Я продолжал:
— Потом, в армии, мне часто вспоминались эти времена. Там порой сильно тоскуешь по дому, по детству, даже если служба не слишком тяжелая. А может, как раз поэтому. Говорят, если выматываешься каждый день, тосковать некогда…
