Госпитализированные в большинстве своём в юридических тонкостях понимают мало. И расправы над русскими активистами в больницах Кишинёва два десятилетия назад им тоже неизвестны. Но чутьём они чувствуют ситуацию и категорически отказываются говорить. «Не видел, не знаю, не в курсе дела и даже не понял, что в действительности произошло».
Саша Герасимов, о котором я уже писал как о пропавшем без вести, находится в больнице с очень тяжелыми травмами нижней части тела – перелом таза и ожоги. Напомню, что он был арестован в конце 2002 года СБУ, подвергнут, как и его товарищи–коммунисты, пыткам в ходе печально знаменитого «одесского пыточного дела». После получения «признательных» показаний под пытками он был осуждён и отсидел как террорист более десяти лет в тюрьме максимально строгого режима. Недавно вышел из тюрьмы, являлся активистом Антимайдана.
Те, кто выжил после бойни, неохотно рассказывают о произошедшем даже своим товарищам. Однако есть исключения. Из их рассказов выясняется уточнённая картина того, что там происходило в действительности.
Многие пытались укрыться в кабинетах Дома профсоюзов, забаррикадировавши двери деревянной мебелью. Боевики, если не могли взломать деревянную дверь, прорубали в ней отверстие топором, бросали через него коктейль Молотова, и эта мебель загоралась. Кроме того, очевидцы отмечали «эффект трубы», образовавшийся внутри горящего здания.
Об отравляющем газе. Информация об этом появилась сразу, но я поначалу не слишком в это верил и потому не писал. Тем не менее этот факт, судя по всему, таки имел место. Какое-то токсическое вещество добавлялось в бензин, использованный в коктейлях Молотова. Делалось это, согласно источнику, в Одессе впервые, в порядке эксперимента – аналогичные коктейли, применявшиеся ранее в Киеве, содержали чистый бензин без токсичных примесей. По свидетельству другого достоверного источника, из военных медицинских кругов и с некоторым опытом в этой в области, было использовано какое-то отравляющее вещество. Он убеждён в этом на основании контактов с большим количеством пострадавших, сумевших остаться в живых в Доме профсоюзов.
Рассказ одного из выживших, пожелавшего, разумеется, остаться анонимным:
В комнате всё горело, я держался руками, стоя на карнизе, и понял, что надо прыгать, потому, что руки сгорят. Я спрыгнул с третьего этажа (около 7 метров. – А.С.) с обратной стороны здания. Относительно удачно – я спортсмен. При падении рассёк лоб, у меня были обожжены руки и вывихнута стопа. После падения увидел занесённый надо мной камень – ко мне подскочили, чтобы убить. Но тут подскочил другой боевик и закричал первому: «Он мой!». Он оттащил меня в кусты и сказал мне: «Я тебя не убью, ты теперь обязан бандеровцу своей жизнью».
