Из-за того что сестра, мать и брат сидели на противоположном конце стола, Филипу было совсем не по себе. Он предпочел бы оказаться сейчас в Гарварде, с книгой в руках. Но почему-то Господь решил призвать отца на небо и возложить на Филипа ответственность за тех, кто остался здесь, на земле. Ну что ж, во имя Всевышнего он исполнит свой долг.
Скрежет стула по деревянному полу возвестил о том, что Джаред покончил с едой. Обращаясь к матери, он сказал:
— Пойду наверх, приведу себя в порядок.
— Джаред, сядь, пожалуйста, — остановил его Филип. — Нам нужно кое-что обсудить.
— Позже поговорим, — отрезал Джаред и нагнулся, чтобы подобрать с пола мушкет.
— Джаред! Сядь! — Голос Филиппа прозвучал резко, как удар хлыста. — Это касается всех нас!
Джаред криво усмехнулся. Он не слушался брата с тех пор, как пошел в школу.
Констанция взяла младшего сына за руку.
— Джаред, прошу тебя, сядь, — мягко сказала она.
Мушкет со стуком упал на пол. Джаред опустился на стул. Напротив него, скрестив руки на груди и хмуро закусив губу, сидела Присцилла; она не сводила холодного презрительного взгляда со старшего брата.
— Спасибо, мама, — поблагодарил Филип. Пока он подыскивал нужные слова, в комнате царило неловкое молчание. Три пары глаз были устремлены на него.
— Смерть отца — тяжелое испытание для всех нас, — Филип сделал паузу, чтобы прокашляться, и почувствовал, как у него начинает теснить в груди, — но Господь почему-то решил забрать его у нас, и теперь мы должны заботиться о себе сами.
— Да будет тебе чепуху молоть, — перебил брата Джаред. — Готов поспорить: Господь не имеет никакого отношения к папиной смерти.
— Видишь ли, Филип хотел сказать, что в Своей мудрости Господь допустил ее, — не выдержала Присцилла. — Ты бы, Джаред, почаще заглядывал в Библию!
— Если Господь допустил это, — выпалил вдруг Джаред, — Он ничуть не лучше убийц отца!
Мгновенно наступила глубокая тишина, которую, к удивлению всех присутствующих, нарушила Констанция.
— Довольно, Джаред! — резко оборвала она сына. — Я не позволю, чтобы в моем доме звучали такие слова!
Вспышка матери ошеломила детей. Никто и никогда не слышал, чтобы Констанция Морган повышала голос. Это было так не похоже на нее…
— Прости меня, мама, — пожал плечами Джаред. — Но я сказал то, что думал.
— Как бы там ни было, — попытался направить разговор в иное русло Филип, — нам нужно кое-что обсудить.
— Что же, сынок?
— Как нам жить дальше, — Филип сконфуженно кашлянул. — Я тут разбирал бумаги отца: счета, рабочие записи, письма. Просматривал счетные книги. Дневник вот нашел… — молодой человек с минуту помолчал, а затем сбивчиво продолжил: — Ни для кого не секрет, что все дела в семье вел отец… Короче говоря, пока я вникаю во все это, мы будем продолжать двигаться курсом, который выбрал для нас отец. Что до тебя, Джаред… — Филип умолк. Он ждал, когда брат поднимет на него глаза. — Отец хотел, чтобы в августе ты поступил в Гарвард. Я договорюсь с ректором о собеседовании. Полагаю, тебе следует посвятить большую часть времени языкам. С сегодняшнего дня я буду говорить с тобой только на латыни.
