Нужно было как-то выкрутиться, объяснить Кингстону, что она не доступная красотка, а порядочная девушка, вывести его из заблуждения. Жоржетта жадно вглядывалась в лица, но не могла отыскать отца. А он был бы сейчас так кстати! Вот уж не везет так не везет!
Наконец они добрались до лучшей гостиницы, непритязательного двухэтажного здания, единственным украшением которого была вывеска. Кингстон передал поводья жокею:
— Поставь жеребца в стойло, дружище. Леди останется с тобой, а я ненадолго отлучусь, чтобы взять выигрыш.
Не успела Жоржетта и слова сказать, как он исчез за дверью салуна, этого неизменного атрибута любой гостиницы на Западе. Будь она в мужской одежде, не замедлила бы последовать за ним, хотя бы для того, чтобы узнать, не там ли ее отец. В женском наряде это невозможно — в салун открыт доступ только женщинам определенного сорта, и появиться там без спутника означало бы признать себя таковой.
Толпа тем временем успела насмотреться и на жеребца, и на всадницу и потеряла интерес к обоим. Скачки были гвоздем праздничной программы, но не завершали ее, поэтому люди разошлись в поисках других развлечений. Динк ввел Пегаса под уздцы в прохладные недра конюшни, и Жоржетта ощутила громадное облегчение. Никто не узнал ее в обличье кокетливой красотки, никто, кроме Джейка, а тот не выдал ее секрета. Если вовремя скрыться, можно будет замести следы и больше не опасаться разоблачения. «И надо же в конце концов снять с себя это ужасное приспособление», — мысленно добавила Жоржетта, пытаясь хоть немного ослабить давление корсета на ребра.
Негр отвел Пегаса в самый дальний угол конюшни и поставил в стойло. Однако вместо того чтобы помочь девушке покинуть седло, он достал из лежавшей в углу седельной сумки большую морковь и угостил жеребца. Вернее сказать, начал его кормить, с невыразимой медлительностью позволяя откусывать лишь маленькие кусочки лакомства. Жоржетта знала, что не сумеет самостоятельно спуститься. Скорее всего запутается в юбках и свалится вниз головой. Она попыталась привлечь внимание жокея:
— М-м… прошу прощения! Не мог бы ты помочь мне спуститься?
— Нет, мэм, не мог бы.
— Какого черта?! — воскликнула Жоржетта, забывшись.
Негр подпрыгнул и нервно огляделся, словно опасался, что их подслушивают.
— Начать с того, мэм, что у меня ужасно грязные руки…
— Ничего страшного, их можно чем-нибудь вытереть.
— Чем? — осведомился Динк, демонстративно озираясь.
— Ради Бога! В конце концов, наплевать на платье, можешь его испачкать своими грязными руками! Просто помоги мне спуститься!
