— Что здесь, черт побери, случилось? — спросил Маркус. В его глазах загорелся гнев, когда он обернулся и увидел колесо, разлетевшееся на множество кусочков.
— Спроси у своих друзей Смитерсов, тех, которым мне не надо переходить дорогу.
Маркус прищурил глаза.
— Ты хочешь сказать, что они разломали колесо? Шарлотта кивнула.
— Я даже не думаю, что они станут отрицать это, если ты спросишь.
Маркус покачал головой.
— И мне, конечно, нужно тебя за это благодарить, — пробормотал он, укладываясь на спину, чтобы достать одно из запасных колес, закрепленных ими с Фрэнсисом на дне фургона. Сейчас Шарлотте казалось, это было целую вечность назад.
— Может быть, тебе помочь? — наконец спросила она.
— Нет! — завопил Маркус. — Не нужна мне твоя помощь!
Пожав плечами, она влезла в фургон посмотреть, как чувствуют себя Люсинда и малыш. У Люсинды был такой блаженный вид, когда она кормила Джейкоба, что Шарлотта решила, что не станет рассказывать ей ничего плохого — ни о разбитом колесе, ни о Маркусе, ни о семье Смитерсов.
— Он как пес, который больше лает, чем кусается, — мягко сказала Люсинда. — И это мой муж, а не твой, Шар.
Слова Люка, произнесенные прошлым вечером, эхом отозвались в голове Шарлотты. Что именно он сказал? Что Шарлотта должна дать Люсинде возможность жить своей жизнью, принимать свои собственные решения, быть такой женой, какой она хотела. Шарлотта покраснела, вспомнив о том, что за этим последовало, о слишком откровенных словах Люка и его умелых, уверенных прикосновениях.
Шарлотта посмотрела в глаза сестры. Ей ужасно захотелось рассказать Люсинде, что произошло у них с Люком, но ей было стыдно.
— Люк сказал то же самое вчера вечером, — сказала она, чувствуя себя так, будто она опускала пальцы ног в холодную воду пруда. Она посмотрит, будет ли Люсинда шокирована, заинтересована, или отреагирует как-то иначе.
— Вчера вечером? — спросила Люсинда, и уголки ее рта изогнулись в полуулыбке.
— Он попросил, чтобы я не выходила за переделы лагеря в одиночестве. Это из-за семейки Смитерсов.
Люсинда скептически посмотрела на старшую сестру.
— А потом он сказал тебе, что Маркус — мой муж, а не твой?
Шарлотта засмеялась.
— Не совсем так. Когда я с Люком, мы говорим обо всем. Почему-то я говорю все, что думаю, как будто у меня нет выбора. А он хочет все знать. Мои надежды, мои мечты…
— Он хороший мужчина, Шарлотта, — сказала Люсинда.
— Слишком хороший, чтобы это было правдой, ты это хочешь сказать? — сказала Шарлотта.
