Сейчас август. Через несколько недель листья опадут, и почувствуется приближение зимы. Смогут ли они с Клэр пережить грядущую зиму? Это зависит от того, чем их наделит лорд Сеттон.
Бернард рассчитывал на каменный особняк, способный противостоять зимним вьюгам. Дом и земельный надел должны быть достойны рыцаря, зятя лорда Сеттона, чтобы он мог с удобством начать там свою семейную жизнь.
Хорошо бы, чтобы кладовые в доме были полны, так как Бернард понятия не имеет, где добывать продукты. Придется Клэр об этом позаботиться.
Бернард пересекал залу, когда к нему подошел один из стражников. Он узнал Эдгара, давно состоящего на службе в доме.
— Бернард! — Эдгар приветственно поднял руку. — Рад снова тебя видеть. Как твоя нога?
— Зажила. — Кажется, всем уже известно, что он сломал ногу. Слава богу, что лишь несколько преданных друзей знают, как это произошло.
Бернард кивнул в сторону несчастного крестьянина.
— Его светлость уже разобрался с этим беднягой?
— Почти. Пойдем, я сообщу Майлзу, что ты здесь, — сказал Эдгар и подбежал к человеку, стоящему по правую руку Сеттона, — сенешалю[2] Дассета.
Подойдя поближе к помосту, Бернард понял, отчего Одо так разгневан на крестьянина. Вол этого бедолаги разнес несколько огородов в деревне, истоптав урожай.
Сеттон повернулся к Майлзу.
— У тебя есть перечень убытков?
— Да, милорд, — ответил сенешаль.
— А те, кто понес эти убытки, здесь?
Майлз кивнул.
Сеттон сверху вниз посмотрел на крестьянина.
— Ты возместишь урон каждому из пострадавших соседей: вытоптана капуста — отдашь свою капусту или отработаешь.
— Милорд, — дрожащим голосом произнес крестьянин, — мой огород тоже пострадал, и у меня не хватит дней, чтобы…
— Если ты не можешь возместить убытки, то я заберу твоего вола, а пострадавшим отдам запасы из своих кладовых. — Сеттон махнул рукой крестьянам, стоявшим внизу помоста. — Майлз поможет вам получить причитающуюся плату.
Крестьянин от страха лишиться вола побледнел, но покорно кивнул в знак согласия.
Сеттон не успел подняться с кресла, как сенешаль наклонился к его уху и сделал жест рукой в сторону Бернарда.
Бернард выступил вперед, и сердце у него от волнения забилось сильнее. Четыре долгих суровых года он ждал того момента, когда заявит о своих правах на вознаграждение.
Лорд Одо Сеттон повернулся к Бернарду, и тот, поклонившись ему в пояс, произнес:
— Милорд.
Сеттон молчал и лишь внимательно рассматривал Бернарда, словно не верил своим глазам. Но Бернард вынес испытующий взгляд — он уже не тот робкий оруженосец, и его не так-то легко испугать, если это вообще возможно.
