— Он вчера был в больнице.
— А ты с врачом говорил?
— Нет, я…
— Я хочу, чтобы немедленно вызвали врача. Осмотрели его тщательно. Сделали рентген руки. Я хочу, чтобы его лечили так, как лечили бы тебя.
Эл от изумления открыл рот. Никогда в жизни Эдна не разговаривала с ним таким тоном. Она вся зашлась от злости. Она даже выглядела по-другому.
Он должен с ней развестись. Кроме Эвана, ее никто не интересует. Теперь в этом не оставалось никаких сомнений.
— Я позову ему врача, — заявил он мрачно. — Я позову всех, кого ты, мать твою, захочешь.
Эван утер нос тыльной стороной ладони и тупо уставился на родителей. Единственное, чего ему хотелось, это убраться отсюда и вернуться к своим подружкам.
— Не матерись в его присутствии, — прошипела Эдна. — Не хочу, чтобы он набрался от тебя дурных слов.
— Можно я пойду? — промямлил Эван. — Я хочу лечь.
— Можешь лечь здесь, — заявила Эдна. — И еще ты можешь принять ванну и переодеться в чистое. Дай мне ключ, я принесу твои вещи.
— Ой, нет, — встрепенулся Эван, краснея. — Я сам.
Эдна начала было возражать, но Эл остановил ее.
— Пусть идет. Нам, так или иначе, сейчас придется поехать в больницу, чтобы сделать фотографии, а уж потом в аэропорт. Собери вещи, Эван. Можешь поехать в аэропорт с Полом.
— Но… — начала Эдна.
Эл снова перебил ее.
— Он будет в твоем полном распоряжении в Тусоне. Там можешь его купать, кормить и таскать по врачам, сколько твоей душе угодно. А теперь обрати свое внимание на меня.
Умиротворенная обещаниями, Эдна снова стала робкой.
— Да, Эл, — согласилась она, — но после Тусона будет лучше, если я отвезу Эвана домой.
— Думаю, ты права, — проговорил Эл с огромным облегчением.
Ни один из них не заметил выражение паники на прыщавой физиономии Эвана.
Уставший Берни метался среди фотографов и репортеров в больнице. Он подмигивал, шутил, смеялся, старался потянуть время в ожидании звезды.
Сам лично он чувствовал себя как последнее дерьмо. Почему расхлебывать всегда приходится ему? Разве он виноват в том, что эти идиотки устроили давку? Как насчет того, чтобы братец Пол взял на себя часть вины? Именно он установил предел расходов на охрану, и, если бы не был так занят красоткой Линдой, он бы усек, что, по мере того как турне набирает размах, толпы становятся все более неуправляемыми. Господи ты Боже мой! Да если бы он, Берни, всем руководил, все было бы по-другому. Совершенно по-другому.
Голова разламывалась после вчерашней попойки. Он потом еще отправился в чрезвычайно знаменитый бордель в Новом Орлеане. Там за пятьдесят лет ничего не изменилось, кроме девушек! Мадам было уже семьдесят три года. Гигантские формы, завитой рыжий парик и бальное платье в западном стиле.
