— Тео Сент-Рафаэль.
— Что? — В голосе Оливии слышалась растерянность. — Ты не должен с ним встречаться. Я сейчас за тобой заеду, и мы отправимся в ресторан.
— Извини. — Разорвав соединение, Алессандро положил телефон на стол и быстро пошел вниз. Его руки были сжаты в кулаки, кровь в жилах кипела.
— Впустите его, — сказал он охраннику.
Ворота открылись, и в них вошел Тео Сент-Рафаэль. В костюме безупречного покроя, начищенных до блеска ботинках и с кожаным портфелем в руке он выглядел элегантным и спокойным. Алессандро в джинсах и футболке почувствовал себя рядом с ним оборванцем.
— Какого черта тебе здесь надо, Сент-Рафаэль? — спросил он. — Пришел позлорадствовать?
Француз посмотрел на него как на умалишенного:
— Позлорадствовать?
— Готов поспорить, ты и твоя кузина хорошо посмеялись после того, как она помогла тебе украсть у меня сделку с мексиканцами. С ее стороны было очень умно переспать со мной, чтобы выудить из меня информацию!
Сент-Рафаэль за доли секунды сократил расстояние между ними и сильно ударил Алессандро кулаком в челюсть. Тот едва удержался на ногах.
— Это тебе за Лилли, — сказал француз, неистово сверкая глазами.
Первой реакцией Алессандро было дать ему сдачи, но что-то его остановило.
— По крайней мере, у тебя хватило храбрости встретиться со мной с глазу на глаз, вместо того чтобы продолжать действовать за моей спиной, — сказал он, потирая челюсть.
— Лилли держала от тебя в секрете только одну маленькую вещь.
— Маленькую? — цинично усмехнулся Алессандро. — Она передала тебе мои планы относительно «Джоерии». Убедила меня на ней жениться, будучи влюбленной в другого мужчину. И что самое ужасное… — Он резко остановился. — Зачем ты сюда пришел? Чего еще она от меня хочет?
— Я предпочел бы поговорить об этом в твоем кабинете, — ответил француз, холодно глядя на него.
Алессандро хотел сказать Сент-Рафаэлю, что позволит ему войти в этот дом только через его труп, но, вспомнив про автомобили папарацци, которые уже целую неделю стоят на противоположной стороне улицы, кивнул и молча направился ко входу в палаццо.
Когда они оказались в его кабинете, француз сообщил ему:
— Я приехал за вещами Лилли. За ее инструментами и одеялом, которое сшила ее мать.
— А как насчет одежды и драгоценностей, которые я ей дарил?
— Она сказала, что ей все это не нужно.
Алессандро устало опустился в кресло. После исчезновения Лилли он в порыве гнева захотел выбросить ее вещи, но не смог этого сделать. Ведь они часть женщины, которую он любит.
