— Может, нам в другой раз и не удастся больше поехать в Крым, — сказал он. — Все-таки подумай — чудное море, дельфины, виноград…
— Я подумаю, пап. Не удастся, поедем за Полярный круг, на Север. Это тоже здорово. Северные олени, северное сияние, а белые ночи, наверное, еще светлее, чем наша ночь под иванов день…
— Довольно! Говорить с тобой — все равно что гоняться с телком взапуски. — Отец взял маму за руку. — Ладно, поедем вдвоем. Свадебного путешествия у нас в свое время не было. Лучше поздно, чем никогда. Мы еще поговорим обо всем. Не так ли?
Силле на цыпочках поспешно удалилась из кухни.
Чемоданы были уложены, предотъездный беспорядок в квартире ликвидирован, «спокойной ночи» сказано, и мама с папой отправились в свою комнату.
Силле распахнула створки окна, забралась под одеяло. Приятное возбуждение не давало сомкнуть глаз. Завтра… Значит, завтра…
И тут же вспомнилось посещение отдела кадров. Силле пришлось поволноваться куда больше, чем тогда, когда она добивалась у мамы с папой разрешения пойти работать. Ведь во временной бригаде девочек все места могли быть заняты, и тогда делай что хочешь.
Было страшновато одной предпринимать этот самый важный в ее жизни шаг. Но у Нийды и Воотеле предстоял разговор с каким-то орнитологом.
Еще по дороге она мысленно приготовилась к серьезному разговору, который собиралась повести в отделе кадров, объясняя, почему она не пришла вместе со всеми. А что такого объяснения не избежать, это было столь же очевидно, как и то, что ей будут высказаны в ответ слова признательности.
Однако копавшийся в бумагах сухощавый мужчина обрезал ее на первой же фразе:
— Нужны еще три фасовщицы.
Он протянул руку и попросил паспорт.
Силле с гордостью подала паспорт, который у нее пока ни разу никто не требовал. Даже в кино. Кадровик взял паспорт с таким безразличием, будто это была давно прочитанная газета или какая-то бумажка на его столе. Небрежно, с треском перегнул книжицу, чтобы она держалась раскрытой, и что-то выписал оттуда. Затем, не глянув на Силле и не повернув головы, сказал, когда ей следует явиться на работу, и снова уткнулся в бумаги.
С неопределенными чувствами покинула Силле фабрику. Если уж работник отдела кадров, который, как говорили в школе, обязан внимательно выслушивать людей, обходится с тобой как с какой-то гаечкой, то что можно ожидать от фасовщиц, которые работают на машинах? Именно среди них придется ей теперь быть. Раньше, когда она приходила на фабрику, рядом с ней стоял руководитель производственной практики, ее опекал классный руководитель вместе со всей школой. А теперь…
