— Очень много слов! — воскликнул Лет. — Введите Венеру!..
Не прошло и нескольких минут, как в зал торжественно внесли празднично украшенные носилки, на которых восседала уже немного освоившаяся на высоте Клиобела. Носилки тащили десятеро солдат — полностью обнаженный эскорт Эмилия Лета. Этих не надо было укутывать в шелка — их соловьи страстно тянулись вверх и распевали во все горло.
— Это же Клиобела! — удивленно воскликнул Лет.
Император, вошедший в зал впереди носилок и изображавший вестника, уточнил.
— До порога она была кухарка Клиобела, а за порогом — Венера Виндобонская.
Он устроился на ложе, приказал поднять фиалы.
Обнаженная, украшенная массивным торквесом из драгоценных камней и золота, Клиобела сегодня вела себя более спокойно. Молодцы — галлы, доставившие ее в зал и поставившие носилки на возвышение, отступили к стене — там и встали, прикрыв руками возбужденных птах.
— Великий понтифик, хранитель тайн кружка, — обратился к Коммоду Квинт Эмилий Лет, — дозволь робкому соискателю добыть право на вступление в ваше братство?
Коммод, исполненный величия, милостиво кивнул.
— Дозволяю.
Лет вскочил, приблизился к носилкам, поклонился Клиобеле. Женщина с нараставшим страхом взирала на крепкого рослого мужчину. Лет обнял ее за пояс, рывком поднял с носилок и водрузил на свое правое плечо. Клиобела розоватой, источающей нежнейшие ароматы горой обвисла на легате.
Тот повернулся и подмигнул.
— Похищение сабинянок, — провозгласил он и отправился со своей ношей за пределы зала.
Дидий Юлиан завистливо глядел ему вслед, затем начал возмущаться.
— Куда же он потащил святыню? Так не пойдет, все должны знать, что обряд совершен в точности с установленными правилами.
— Но, — возразил Бебий, — правила еще не установлены, поэтому Квинт вправе поступать так, как позволяет сила.
В тот день разошлись засветло — так распорядился Коммод. Он был явно не в духе. Остались только Лонг, Лет и Переннис, которым император приказал задержаться. Через три недели на последний день мая приходились вторые Розалий. В этот день должен был состояться военный парад, а после него преторий, на котором должно быть принято окончательное решение о начале похода либо о его переносе на следующий год.
— Дальше тянуть нельзя, — сообщил император. — Они навалятся на меня всей компанией, и я буду вынужден дать окончательный ответ. Переговоры зашли в тупик, армия волнуется, участились случаи нарушения дисциплины. Что я отвечу старикам, Лонг?
