— О чем? Уйти бы отсюда куда-нибудь! Почему они нас в колонию не отправили? Все теперь только и смотрят на тебя, будто ты чума какая! Этому добренькому, хорошему учителю Линднеру мы, видите ли, палки в колеса ставим. Проклятый Линднер! Убил бы!
— Нет, это нельзя! — очень серьезно проговорил Альберт. — Да разве ты мог бы?
— Я не убийца!
— Ну и я нет.
— Да я так, просто сказал.
Оба замолчали.
— А ты прав, — согласился в конце концов Альберт. — Я тоже сыт по горло этим Бецовом. Но до того, как они нас отправят в колонию, надо бы этому Линднеру какую-нибудь штуку подстроить, чтобы покрепче запомнил. Теперь меня никто не убедит, будто он на собрании так просто, без задней мысли говорил: наверняка надеется премию заработать, если мы, дураки, тут останемся и ему на удочку попадемся. — Альберт с презрением посмотрел на гонявших в салки учеников. Он испытывал чувство огромного превосходства над ними — он же был героем, который с высоко поднятой головой шел на казнь.
— А я стихотворение написал! — тихо признался Друга и покраснел.
— Да что ты? — Альберт иронически взглянул на него. — Недаром, значит, ты у нас давно в сочинителях ходишь. Какое же?
— Про Линднера.
— Покажи! — сразу заинтересовался Альберт, метнув на Другу быстрый взгляд.
Друга достал из кармана скомканный листок и подал Альберту. Скривив лицо, тот вернул листок Друге.
— Да тут сам черт не разберет. Читай сам.
Устроившись у забора подальше от остальных ребят, Друга хотя и тихо, но все же с пафосом прочитал:
ДОЛОЙ ЛИНДНЕРА!
Как-то в месяце мае, вечерней порою,
Стал Вернер Линднер корчить героя:
Он (эта ворона в павлиньих перьях!)
Втирался к родителям нашим в доверье;
Притворялся, уж будто он вот как хорош!
Только нас на мякине не проведешь.
Мы прямо скажем Линднеру: «Брысь!
Катись, мы характерами не сошлись!»
Он здесь вроде временного постояльца
И намерен нас обвести вокруг пальца,
Чтобы чохом нас в «синие» записали,
А потом мы локти себе кусали.
Ему главное дело — взять нас на пушку.
Кто поверит ему — угодит в ловушку.
— Погоди-ка. А в кого это ты метишь, с синими-то? — прервал Альберт Другу. На лице его при этом было написано глубокое удовлетворение.
— В пионеров, конечно. У них же синие галстуки, — пояснил Друга, несколько недовольный тем, что его прервали.
— Здорово у тебя получается, — произнес Альберт. — Шпарь дальше!
…Кто поверит ему — угодит в ловушку.
Но хоть у героя ума палата,
Слабо ему нас одолеть, ребята!
Жаль, в Бецове скоро от скуки взвоем;
