Я смотрю на вид из окна. Итак, ходим по кругу. Против часовой стрелки. Напротив отделение 5.2, где я отлежал три недели, слева 4.1, в котором я провёл два полных дня и две половинки, и вот то, о котором пишу здесь. Справа вид на четвёртое здание, в котором мне ещё не довелось побывать. Сверяюсь с планом на флайере. Так оно и есть — это второе отделение. Мне потом туда. Посередине маленький парк с огромной ёлкой и невзрачными мозаичными произведениями. Oh, Tannenbaum, oh, Tannenbaum!!! Голубая ель. Надеюсь, что мне не придётся делать хадж по полной программе, т. е. семь раз вокруг да около… Это всего лишь Вуншдорф, а не Мекка-Медина, ёлки-ты-палки…
Название взятой в библиотеке книги также наводит на грустные мысли: тысяча и одна ночь. Я здесь, в клинике, с пятнадцатого января. «И вышел он, как ему было предсказано свыше, на волю в 2011 году» Я ведь тоже, как и Шехерезада начал рассказывать байки, чтобы оттянуть время казни…
Время обеда. Спускаюсь в столовую. Здороваюсь со всеми присутствующими. В центре комнаты пробка: три борца сумо не могут разойтись по своим столам с тем, что у них там в руках. Один очень толстый мальчик и две очень толстые девочки. Одна лицом симпатичная, другая нет. Другую я помню по 5.2. Шарлотта Де Карло. Нахожу свободное место у окна и направляюсь туда с боксом. Уже быстрее соображаю, где что лежит и прочие особенности отделения. Здесь, например, к обеду не выносят хлеб. А я без него есть не могу. Я — русский. Плетусь на кухню. Все пьют только кофе, чай нужно заваривать самому. На кухне 9 сортов. Девятый, новый для меня сорт, — успокоительный. Я приобрёл уже крепкое пристрастие к какао. Мой кокаин. Мой дилер «Nestle. Nesquik». На пути сталкиваюсь с одним молодым пареньком. У него редкая бородка. Он улыбчиво спрашивает, как меня зовут. Его Мирко. Меня Алексей.
Он: Тебе восемнадцать?
Я: Нет, мне тридцать шесть.
Он: Тридцать шесть?!! Ба!..
Расходимся.
На кухне объявление: крепкие напитки, как то — кофе и черный чай, — после 18:00 запрещены [Kaffee- und Schwarztee- Konsum nur bis 18:00 Uhr, morgens ab 7:00 Uhr]. О какао ни слова.
Собрав весь обеденный натюрморт воедино, сажусь есть. Подходит совсем молодая пациентка. На вид — лет пятнадцать. Турчанка? Шепеляво и манерно спрашивает: Ты будешь есть чипсы?
На моём подносе лежит маленький пакет с чипсами. Понимаю, что она хочет его у меня попросить.
Я: Нет.
Действительно не люблю чипсы.
Она: Можно мне его взять?
