Не сразу определился творческий облик Турсун-заде. Он пробует свои силы в различных жанрах. Пишет очерки, рассказы, стихи, участвует в создании коллективного поэтического произведения «Вода жизни», авторами которого помимо Турсун-заде были С. Айни, А. Дехоти, X. Юсуфи; в соавторстве с поэтом А. Дехоти создает либретто первых национальных опер и музыкальных драм «Восстание Восе», «Тахир и Зухра» и т. д. В то время темпы создания поэтических произведений как будто спорили с могучими темпами социалистического строительства. Молодые поэты, часто не думая о художественном совершенстве, стремились поскорее написать, напечатать, донести до комсомольского активиста, находящегося в горах Памира, рабочего, прокладывающего уникальные автострады или возводящего плотины на бурных горных реках, взволновавшие до глубины души впечатления, передать размах социалистического строительства, поведать о пробуждении древней земли, раскрывающей «большевикам пустыни и весны» свои богатства.
«Телеграммой лети строка» — этот поэтический призыв Маяковского, прозвучавший со страниц его Октябрьской поэмы «Хорошо», нашел отклик во всей советской многонациональной поэзии. В Таджикистане он был подхвачен Пайравом Сулаймони в его стихотворении «Радостная весть с Вахшстроя» и в поэтической «Корреспонденции» А. Лахути; он был услышан и Турсун-заде, который как бы по эстафете передал этот пафос новой жизни в коротких летящих строках своей юношеской поэмы «Варзобстрой» (1933 г.). Новый мир, новый человек — строитель этого мира — вот что становится уже тогда главной темой творчества Турсун-заде. Его юношеской поэзии был присущ яркий весенний колорит. Перечитывая первые сборники его рассказов и стихотворений — «Знамя победы», «Золотая Линия» и другие, мы то и дело встречаемся с такими образами и олицетворениями, порою вынесенными в заглавие стиха, порою повторяющимися в самом его тексте, как «На рассвете», «Весна», «Навстречу весне», «К солнцу», «Золотая земля», «Расцветает», «Таджикистан подобен букету цветов» и т. д. Образы «Чаманистона» — «цветущей страны», солнца, как символа счастья, являются центральными в его поэзии тридцатых годов.
Однако это по-юношески непосредственное чувство радости, изумления перед неповторимой красотой трудового подвига и созидания постепенно окрашивается другими оттенками, обогащается пониманием серьезности жизненных конфликтов и противоречий. В его поэзию входят традиционные для таджикской революционной литературы противопоставления светлого настоящего трагически мрачному прошлому.
