После того, как они миновали несколько мостов, перекрывавших промышленную зону, маленькие серые поселки показались им менее печальными под ярким солнцем, какое всегда бывает при сухом морозе.
— Но она сообщила мне столько интересного, патрон!
— Касаемо чего, Довернь? Признайте, что, увидев, как вы распускаете павлиний хвост пред красоткой, зная, что вы с ней ужинаете, и не найдя вас в вашем номере, вернувшись ночью в гостиницу, я мог бы и призадуматься о природе расследования, которое вы вели…
— Я отработаю, если надо, патрон! — с обидой в голосе заявил Пупсик.
Комиссар улыбнулся:
— Узнаю ваше чувство долга!
Они не виделись с Довернем почти сутки. Утро Тьебо провел со своим коллегой Баррашеном, начальником местной полиции. Обедали они тоже вместе. А в промежутке комиссар связался по телефону с Ламбером и продиктовал тому вопросы для сыщиков Лас-Вегаса, касающиеся Мишель Ванье. Кроме того, он нанес визит вежливости прокурору.
— Вы ведь, конечно, пригласили ее не для собственного удовольствия, а чтобы допросить, так? Ну, скажите же, скажите, что намерены представить мне отчет о расходах!
Довернь засмеялся.
— Вот до этого, патрон, дело не дойдет. Мне удалось совместить приятное с полезным.
— Спасибо, что охотно признаетесь в этом.
Они уже добрались до развилки. Тьебо свернул и медленно поехал по Гран-Фону, где дорога представляла собой широкий бульвар между двумя рядами одноэтажных светлых домиков. На выезде из городка он ускорил ход.
— Ну, и что же вам рассказала прелестница Янник?
— Подтвердила то, о чем мы подозревали: Красавчик Шарль был, мягко говоря, несколько подловат.
— Всего лишь «несколько»?
— Манера говорить…
— Что, она тоже на него жаловалась?
— Ну да…
— Только не говорите, старина, что он взимал с нее сорок процентов зарплаты!
— Деньги ни при чем, патрон. Он с ней спал в течение четырех месяцев, Бог знает чего наобещал, а потом бросил, оставив подарочек.
Довернь не стал уточнять, какого рода был подарок, ограничился вздохом, но Тьебо заинтересовался:
— Какой подарочек?
— Пацана. Ему сейчас три года. Мать Янник воспитывает его в Нормандии.
— Так… Красавчик давал деньги на содержание своего отпрыска?
— Он никогда не хотел признавать его своим… Но в его оправдание Янник говорит, что он всегда находил ей работу. Она из редких помрежей в Париже, которые сразу переходят с картины на картину. Всегда или почти всегда.
На узенькой сельской дороге, куда они свернули, движения не было. С левой стороны деревья взбегали на пологие холмы, протягивая к небу свои обнаженные ветви. Правая была немного ниже, и в кронах тополей, выстроившихся бесконечными рядами, еще сверкали отдельные золотые листья. Деревья словно окаменели, они застыли, будто перед каким-то парадом или смотром в месте, совсем не подходящем ни для каких парадов, — и терпеливо ждали. Ждали, когда придет весна. Который раз Тьебо подивился этому несравненному терпению Природы…
