Пухленький, круглый, с излучающей радость физиономией, а в работе — сущий зверь! Каждое новое дело означает для него подготовку длинного доклада, битком набитого фактами, цифрами и датами.
— Вале Шарль-Антуан. Родился в Париже 14 мая 1933 года. Холост. Пресс-атташе, специализировавшийся на кинематографе. Жил в доме № 40 по бульвару Экзельманс. Судимостей не было. Образование филологическое. Начинал с журналистики. Особых успехов не случалось, но он использовал первые же контакты, чтобы завязать полезные знакомства…
— Поехали дальше, старина. Я прочту об этом в вашем рапорте.
Раздосадованный Ламбер вздохнул, а Балафрэ,[1] Жанна и Довернь еле удержались от улыбки.
— Сколько лет пропустить, патрон?
— Двадцать!
Ламбер снова тяжело вздохнул и перелистал десяток страниц, исписанных убористым почерком.
— К 76-му году он уже пару лет работал пресс-атташе «Ривьера-продюксьон»! — Он печально-вопросительно поднял на Тьебо глаза и попробовал все-таки вернуться к прежней теме: — Надо сказать, что в журналистике Вале ориентировался на общественные отношения, он работал в агентстве и…
— Хм!
Поймав взгляд комиссара, Ламбер запнулся и закончил скороговоркой:
— … на три года ездил в Голливуд изучать методы «подачи» фильмов.
— Любопытно…
На этот раз Ламбер вздохнул с облегчением.
— Мне продолжать?
— Начиная с 76-го — конечно.
— Это важный для него год. Ему все удается. Его наперебой зазывают и на Каннский фестиваль, и на другие тоже. Он зарабатывает громадные деньги. И сразу же их тратит. Своими успехами наживает довольно много недоброжелателей и даже нескольких врагов. Я сказал бы — ненавистников. Коллеги говорят, что Вале никого не щадил и не колеблясь обращал в очень хорошие деньги любую услугу, которую ему случалось оказать кому-то.
— Речь идет об услугах, не входивших в его прямые обязанности?
— Да, патрон.
— Какого же рода?
— Кого-то кому-то порекомендовать, познакомить сценариста с продюсером или начинающую актрису с режиссером, и так далее.
— Ему за это платили?
— Тем или иным манером, но в накладе он никогда не оставался.
— А если… если клиент отказывался платить?
— Вале безжалостно топил его. Если, например, это был актер, его разносили критики или же ему внезапно отказывали в роли, хотя уже была договоренность по всей форме.
— В общем, он был всемогущ этот господин Вале?
— Похоже на то, патрон. У него были огромные связи и, кажется, он ни в чем не получал отказа.
— Понятно… Вы говорили о «ненавистниках». По слухам, или есть точные факты?
