Она сдержанно фыркнула:
– Не у всех же зрение и слух, как у хищной птицы. – По-прежнему улыбаясь, жена поднялась со скамеечки, подошла к нему и положила руки на плечи, всматриваясь в лицо. Ее улыбка угасла, и Девлину подумалось, что, возможно, Геро знает его лучше, чем ему представлялось, потому что она спросила: – Твой друг мертв?
– Сторож обнаружил тело сегодня утром в Гайд-парке.
– Ох, Себастьян, мне так жаль.
Обхватив ее щеки ладонями, он поцеловал Геро долгим и крепким поцелуем, затем прислонился лбом ко лбу жены, глубоко вдохнул, прежде чем отпустить ее, и легким тоном поинтересовался:
– Снова на опрашивание?
Геро кивнула и отошла, чтобы положить в ридикюль записную книжку в тканевом переплете.
– Да, нашла еще одного подметальщика улиц, который согласился побеседовать со мной.
– А я-то думал, они все до единого охотно согласятся на разговор, учитывая, сколь щедро ты готова платить за привилегию выслушивать их болтовню.
– Ты удивишься, но многие из этих детей боятся откровенничать, – обронила жена, отыскивая что-то среди заколок для волос и книг на своем туалетном столике. – И я понимаю их опасения. Судя по тому, что я регулярно слышу, их недоверие к представителям власти более чем оправдано.
Себастьян поймал себя на улыбке. После изысканий на самые различные темы – от эмансипации католиков и работорговли до законов о труде и экономических причинах нынешнего увеличения количества проституток в Лондоне – теперь Геро взялась за статью о нищих ребятишках, которые влачили жалкое существование, подметая улицы Лондона. Исследовательница так увлеклась проектом, что подумывала написать несколько таких статей и объединить их в книгу под названием «Рабочая беднота Лондона».
– Ах, вот, нашла. – Выудив из россыпей карандаш, виконтесса выпрямилась, заметила улыбку мужа и проворчала: – Ты подсмеиваешься надо мной.
– Угу. Но это не означает, будто я не восхищаюсь тем, что ты делаешь.
Геро сунула карандаш в ридикюль и потянулась за перчатками.
– Зато мой отец, нечего и говорить, шокирован. Не пойму, чем он обеспокоен больше: опасением, что я подхвачу какую-нибудь ужасную болячку от одного из этих несчастных, или подозрением, что его дочь превращается в слезливую даму-благотворительницу.
– Твой отец наверняка понимает, что ты не такая.
Из ее уст вырвался мягкий смешок.
– К этому времени уже должен был понять. Для того чтобы разливать бесплатный суп или преподавать в воскресной школе, я слишком на него похожа.
