— Мы же так и рассчитывали, еще за Днепром.
— Рассчитывали, да правый фланг увяз. А вот сейчас попытаемся...
В тот же вечер 70-я дивизия получила задачу взять хутор Забары. Он находился на нашем левом фланге. Эта задача нацеливала дивизию на юго-запад.
С наступлением темноты я решил вместе с Должанским выехать в политотдел 70-й дивизии к Н. И. Титову, Перед уходом Андрей Леонтьевич напомнил:
— Пусть учтет командир — теперь он на главном направлении.
Прибыв на место, я передал комдиву слова командира корпуса.
С Гусевым и Титовым мы вначале разобрались в обстановке. Командир дивизии точно определил, где находятся части, какие имеются огневые средства, чем располагает артиллерия, оценил возможности наиболее оперативного выполнения приказа. Положение дивизии было незавидным. Она оказалась зажатой между реками Припятью и Уж. Местность впереди лесистая, заболоченная. Надо было как можно скорее вырваться на оперативный простор, на дороги. Генерал Гусев принял решение таранным ударом прорвать оборону противника. Только так можно достичь успеха.
К вечеру были поставлены задачи частям. Все политработники направились в полки. Я отправился в 203-й полк к Коноваленко. Прибыв туда, мы с командиром по ходу сообщения выдвинулись к переднему краю. У немцев было тихо. Чувствовалось, что они хорошо подготовились к обороне, понастроили дзоты, укрепили хутор Забары. Фашисты ждали атаки с фронта. Но Коноваленко решил по-другому.
— В лоб не пойдем. Бесполезно. Надо по лесу обойти хутор и атаковать с фланга.
В этом полку меня всегда радовали отважные люди. Воины поражали своей постоянной готовностью к бою. Сколько людей полегло за Днепр и Припять! А боевой пыл не иссяк. Рвутся вперед солдаты!
В полдень начался очередной штурм немецких позиций. В атаку роты поднялись дружно, вслед за огневым налетом. Главный удар Коноваленко нацелил южнее Забар. А потом повернул два батальона на север, обходя хутор. Маневр удался. К вечеру Забары были взяты.
Наступило затишье. Несколько дней стояли в обороне. Подошло пополнение, подвезли боезапас. Однажды начальник штаба показал мне телефонограмму: слева от нас заняла оборону моя родная 2-я гвардейская воздушнодесантная дивизия. Пользуясь передышкой, поехал туда. Побывал в полку у Дружинина, долго разговаривал с Мишей Полтавцем, Борисом Шапошниковым и другими. У меня было такое чувство, будто домой попал.
Шапошников сообщил мне печальную весть: в боях за Днепр, на его правом берегу, погиб мой боевой товарищ Гавриил Савельевич Кряжев. Убит он был на переднем крае. Все мы знали Гавриила Савельевича как волевого и бесстрашного командира. Был Кряжев честен, храбр, беззаветно предан Родине. Тяжелыми фронтовыми дорогами прошагал он от Москвы до Дона, от Дона до Ловати, а от Ловати до. Днепра. Была у него очень хорошая черта — напористость. Уж если ему поручали какое-либо дело, он обязательно его выполнял. Вот ведь и в этом, последнем для него бою довел он людей до рубежа, который приказали ему взять.
