Вершинина всегда удивлялась его осведомленности: он мог целыми днями сидеть в своем кабинете или «принимать на грудь», как он выражался, или бродить вроде бы безо всякого дела по коридорам, но всегда был в курсе всего происходящего в «Кайзере» и, в частности, в службе безопасности.
— В квартире на Шевченко обнаружили труп хозяйки, — она откусила кусок бутерброда и сделала маленький глоток кофе, — я сама еще толком не выяснила.
— К нам претензий не будет? — хмуро поинтересовался Мещеряков.
— Нет, с сигнализацией все в порядке, так что не переживай.
— Что значит «не переживай», — снова начал распаляться шеф, меряя кабинет своими большими шагами, — кто же за вас еще будет переживать, если не я, а? Вы, понимаешь, можете себе позволить опоздать на работу, уйти раньше времени домой или по своим делам, попасть в больницу, а я должен все контролировать, учитывать каждую мелочь, следить, чтобы вы не натворили каких-нибудь глупостей. Знаешь, Валентина, каково в наше время руководить такой организацией, как наша? — Мещеряков уставился на Вершинину своими водянистыми глазками.
— Миш, — Вершинина допила остатки кофе и начала убирать со стола, — у меня коньяк есть, не хочешь попробовать?
— Какой еще коньяк? — оторопел Мещеряков, — опять твои грязные намеки?
— Ну какие могут быть намеки? — она направилась к сейфу и, отперев его, достала бутылку «Дербента», — просто мне подарили, а я в коньяках ничего не понимаю.
— Ну-ка дай сюда, — Мещеряков потянулся за бутылкой, — надо попробовать. У тебя рюмки-то есть?
— Рюмки есть, — она заперла сейф и села на свое кресло, которое еще сохранило тепло мещеряковских ягодиц, — только мне еще договора посмотреть надо, вдруг родственники этой Трауберг объявятся.
— А, ну ладно, работай, — Мещеряков направился к двери.
Когда он вышел, Вершинина с облегчением вздохнула. «Хоть покурю спокойно». Из пачки «Кэмела» она достала сигарету, прикурила от «дракоши», из пасти которого вырвалось пламя, и пододвинула к себе «Московский комсомолец», который лежал на столе рядом с телефоном.
На последней странице был напечатан астрологический прогноз на неделю.
«Астрологическое небо конца мая — одно из самых тяжелых за весь год. Тридцатого мая состоится лунное затмение, влияние которого уже ощущалось на протяжении прошедшей недели. Давно замечено, что в период лунного затмения возрастает эмоциональная чувствительность, повышается обидчивость и внушаемость, люди становятся более нервными и раздражительными».
