«Кто хочет жить вечно?»
Нам не дано того времени,
И не дано того края…
Мечты ускользают, как капли дождя,
И светлые мгновения проливаются сквозь пальцы.
Кто хочет жить вечно?
Кто хочет жить вечно?
У тебя нет выбора,
Он сделан тем, кто выносит приговор.
В мире, где ты очнулся, мерцает лишь одна звезда,
Но стоит до нее дотронуться, как она погаснет.
Скажи, ты хочешь жить вечно?
ТЫ хочешь жить вечно?..
Кто осмелиться на эту вечную жизнь,
Если любовь приговорена?
Растопи мои слезы
Теплом своих губ,
Закрой ладонью мою холодеющую рану —
Там замерзает последнее мгновение, что еще живо,
И тогда мы сможем оставить его себе навсегда.
Сможем любить, не оглядываясь на часы,
Оно станет нашей вечностью.
Сегодня, что никогда не закончится.
Кому нужна вечная жизнь?
Кому нужна эта вечная жизнь?
Кто осмелится тянуться к звезде,
Зная, что только убьет ее?
Я почти не видел, как она сама танцует. Словно смотрел не я, а кто-то другой, устроившийся за моими зрачками.
Если б я мог, то вообще закрыл бы глаза. Но он этого не позволил.
Наверное, куклы работали как обычно: прижимались к шестам, обвивали их телами, изгибались и вытягивались, взлетали и замирали, откидывались назад. А мне было плевать. Я почти видел то, о чем она пела. Слова позвали меня куда-то очень далеко отсюда…
Когда под конец песни она сама оказалась без накидки, зал восторженно выдохнул, а я вспомнил, зачем пришел.
«Это она».
Когда ее силуэт скрылся за кулисами, Прометей подсказал, что делать. Под аккомпанемент звуков следующего выступления – гулких басов и трансовых вибраций – я выбежал наружу. Двое охранников в ВИП-зоне под влиянием магии платиновой карты помогли найти гримерку.
Мне повезло. Мы подошли к дверям одновременно.
– Прекрасная мисс Саломея? – предположил я, оценив ее внешний вид.
Атлетически сложенная, сильная. Вся в кольцах мягкого металла, обвивающего тело, подобно змеям. Красивое лицо с правильными чертами, но с широкими скулами, которые делали его немного похожим на мужское. Прямой и цепкий взгляд. Возможно, на зрачках темно-коричневая пленка.
– Да… – усмехнулась она, остановившись на секунду у входа и окинув меня взглядом.
«Не маши картой. Спугнешь».
– Я Дэн Стюарт, репортер из «Пульса Чикаго».
– А-а… читаю регулярно. Но о вас слышу впервые.
– Я давно не писал в сам журнал. Занимался специальным проектом.
– Правда? – заинтересованно переспросила Саломея.
«Что ты несешь?!» – негодовал Прометей.
«Какая разница, она впустила меня».
Я прикрыл за собой дверь. Обычная гримерка. Костюмы, душевая, зеркала, шкафчики и тому подобное. Все вперемешку. Минимум пустого пространства.
