Горы оказались прохладными, влажными и показались ей странными. Деревья росли прямо из скал, да так густо, что под ними едва удавалось рассмотреть камни. Даже в прочных охотничьих ботинках и штанах Наталья поскользнулась и съехала вниз, поранив руки через перчатки. Обычные для леди упражнения не готовили к путешествиям по горам. Егерь, Бахл, был терпелив с ней, но девушка видела его беспокойство.
Внезапно идущий впереди Бахл остановился. След, по которому он шел почти весь день, внезапно исчез на краю обрыва. Ущелье обрывалось вниз по меньшей мере на тысячу футов. Далеко внизу, в тумане, текла река.
Бахл потер лоб:
— Моя госпожа, нам придется повернуть назад. У нас недостаточно припасов для дальнейшего пути, их хватит, только чтобы добраться до транспорта.
— Можешь идти, — промолвила Наталья, садясь на валун. — Оставь меня здесь.
Егерь встревожился:
— Нет-нет, моя госпожа. Ваша матушка убьет меня.
Наталья вздохнула:
— Подозреваю, что она так и сделает. И это будет моя вина. Боги спасают меня от моего острого чувства ответственности.
Бахл сочувственно дотронулся до ее плеча:
— Не каждый путь легок.
— Особенно путь егеря, чья госпожа хочет отправиться в столь дурацкую экспедицию. — Она устало улыбнулась Бахлу. Интересно, почему она вообще решила, что сможет найти Очена? Охотникам Делии на это понадобилось два года, и теперь он точно будет намного осторожнее. — Не беспокойся, — сказала она, ощущая сосущую пустоту внутри. — Мы пойдем обратно.
Она встала, чтобы повернуться, но поскользнулась на грязи и полетела к краю обрыва. Бахл попытался схватить ее за руку, но промахнулся. На его лице читался ужас. Наталья пыталась за что-нибудь зацепиться, и вдруг почувствовала, что ее поднимают сильные обнаженные руки.
Ее ноги оторвались от земли, и она полетела, поднимаясь все выше, к самым вершинам деревьев. Бахл схватил ружье, но не выстрелил.
Очен поставил Наталью на громадную платформу на деревьях, которую поддерживали крепкие ветви вокруг мощного ствола. Она повернулась к мужчине и уставилась на него, изумленная настолько, что даже забыла о дыхании.
Лицо и тело Очена полностью исцелились. Он выглядел столь же красивым, как тогда, во сне, когда лежал на ней и на нем было столь же мало одежды. Но во сне не было настоящего Очена. Этот же был реальным и удивительно красивым, во плоти.
Он во все глаза смотрел на нее, но радости в его лице не было.
— Что ты здесь делаешь? Пикник вдали от общества?
